Исторические взгляды Н.В. Шелгунова

при острой необходимости они все же преодолеваются, а отсутствие таковых не

влечет за собой слияния государств. Например, пишет Шелгунов, Россия и

Восточная Пруссия лежат в одной равнине, естественных границ не имеют, но

не

1. Шелгунов Н.В. Лукавое своекорыстие. Дело, 1869г. № 2, отд. II., с. 7

соединяются.

В таком же положении находятся мелкие княжества, но они не

слились. Финляндия, напротив гористая страна, но входит в состав

Российского государства. Англия отделена от Индии большими водными

пространствами, но этот фактор не повлиял на завоевания Индии. № Итак

наличие или отсутствие естественных преград не может серьезно объяснить, по

мнению Шелгунова, своеобразия России. В чем же оно заключается? Прежде

всего, в восточном положении, считает он, благодаря, которому россияне,

могли двигаться только на север и восток, где проживали народы, стоявшие на

более низкой ступени развития. На запад и юг путь был сильно затруднен

реальным военным отпором со стороны более сильных соседей, русские

первопроходцы Ермак, Поярков, Хабаров, просто не встретили на своем пути

силы, способной их задержать; ни естественной, ни военной, ни людской, что

позволило им в конце концов выйти к Тихому и Северному Ледовитому океанам.

В команде Ермака, сообщает Шелгунов, было всего 540 человек и такими

малыми силами был разбит Кучум, покорена вся его страна.І

Итак, причину больших размеров Российского государства историк

объясняет легкостью приобретения новых земель и восточным положением

страны.

Какую же роль сыграли огромная территория и связанная с ней плотность

населения в дальнейшем историческом развитии России? Естественно

предположить, что эти факторы влияли на гражданские и экономические

отношения между людьми, ослабляя их.

В связи с этим Шелгунов отмечает, что русские средневековые города

были значительно меньше европейских, а образ жизни в них напоминал

деревенский.

Для доказательства своей точки зрения, он приводит следующие

1. Шелгунов Н. В. Соч. Т.1. СПб., 1895. с. 168-169.

2. Шелгунов Н. В. Соч. Т.1. СПб., 1895. с. 171.

статистические данные: в 1654 году население г. Калуги составляло 2613

человек,

из которых от чумы вскоре умерло 1863 человека; в Туле жило 2568 человек,

умерло 1808; в Суздале насчитывалось 2567 жителей, болезни унесли 1177

человек.№

Как известно, европейские города насчитывали в это время десятки

тысяч жителей. И это маленькое население в Российских городах, по

справедливому замечанию автора; еще и уменьшалось от постоянных набегов

кочевых племен. И если при европейской территориальной тесноте, продолжает

он, люди объединялись в различные союзы, чтобы противостоять внешним

неблагоприятным воздействиям, в том числе и государственной власти, то

русский человек при своей много земельности просто уходил на новое место.І

С этим фактором Шелгунов связывает возникновение казачества, как

специфического для России явления.

Таким образом, громадность Российской территории, по мнению

Шелгунова, тормозит развитие экономических и социальных отношений,

заставляет идти это развитие не «вглубь», а «вширь», способствуя тем самым

отставанию России в своем историческом пути от стран Западной Европы.

Не отрицает он и влияния природных факторов на культуру и сознание

славянского народа, ссылаясь при этом на немецкого просветлителя Георга

Фостера, сторонника сенсуализма в теории познания.і

Что же понимает под природой Шелгунов? Для него это все внешние

воздействия на человека и его хозяйственную деятельность.№

Из природных влияний Шелгунов выделяет прежде всего тип

растительности. С преобладанием лесов, считает он, был связан кочевой

характер

1. Шелгунов Н. В. Соч. Т.1. СПб., 1895. с. 182.

2. Шелгунов Н. В. Соч. Т.1. СПб., 1895. с. 181.

3. Фостер. БСЭ. М., 1975.т. 27. с. 551.

4. Шелгунов Н. В. Соч. Т.1. СПб., 1895. с. 173.

Постоянные переходы с места на место отразились и в сознании

крестьянина, породили не привязанность к земле. Это чувство закреплялось

еще

постоянными набегами степняков, монгольскими разорениями. Вот почему,

считает историк, русские люди в отличии от народов Европы, были легки на

подъем и не отличались оседлостью. С другой стороны, суровый климат,

скудная пища и постоянные трудности воспитали в славянах такие черты, как

выносливость, миролюбие, незлопамятность.

Конечно, постоянная смена участков объясняется не субъективными, а

объективными причинами, низким уровнем земледелия, что же касается черт

славянского характера, то с автором здесь можно согласиться.

Все же, отмечая влияние географической среды на жизнь людей, Шелгунов

против признания за ней решающего значения в жизни общества. «В условиях

местности и в способностях народа, - говорит он, - заключаются все зародыши

его исторической судьбы. Но, что именно и в каком виде разовьется – зависит

от разных внешних условий и обстоятельств, которые могут задержать одно и

дать ход другому».№ Такой же позиции, кстати, во взгляде на роль климата в

жизни людей придерживался и Н.Г. Чернышевский, считая, что полной

зависимости жизни человеческого общества от географической среды не

существует.І

Рассмотрим те условия, о которых выше говорит Н.В.Шелгунов и

обратимся, прежде всего, к началу государственности на Руси.

Между началом русской и европейской исторической жизни существует

резкое отличие, полагает он. Европейские государства образовались в

конечном счете, на территории бывшей Западной Римской империи. Варварские

племена, основавшие первые королевства, унаследовали от нее королевскую

власть, церковь, а главное римское право и в этом смысле они имели готовые

основы для

своей будущей государственности. «Перед ними, - писал Шелгунов, - стояла

1. Шелгунов Н. В. Соч. Т.1. СПб., 1895. с. 205.

2. Антонов В.Ф. Историческая концепция Н.Г. Чернышевского. М., 1983. с. 22.

готовая теория, лежала готовая книга, которую достаточно было прочесть,

чтобы внезапно почувствовать свет в голове и порядок в мыслях».№

Историк пишет о роли римских юридических идей, которые в дальнейшем

послужили исходным материалом для европейских законодателей. Вопрос о форме

правления решается очень просто, считает он. Стремление людей к порядку

заставляет выбрать их власть одного человека, которая, естественно, лучше

республиканской, «меняющейся словно море, не знающее покоя».І Вскоре

монархические начала в европейских странах берут верх и в конце приходят к

абсолютизму; высшее проявление которого для него выражается в личности

Людовика ХIV. Здесь следует отметить, что овладение юридическими идеями,

разумными правовыми нормами играет для автора очень важную роль, именно от

этого, по мнению Шелгунова, зависит механизм функционирования

государственной власти, справедливые отношения между народом и

государством. Первые же шаги русской государственности он связывает с

призванием новгородскими славянами варяжских князей, то есть разделяет

норманнскую теорию и ссылается при этом на летописца. Логика объяснения

Шелгунова следующая. При малой плотности славянского населения и простоте

общественной жизни спорные вопросы решались на мирских сходках, а с

уложением общественных и экономических отношений роль собраний оказалась

недостаточной и для нормализации своей жизни славяне решили поискать себе

князя. Носит ли это событие фатальный характер? По этому поводу автор

пишет: «Очень может быть, что если бы не случилось приглашения князей, то

славяне, наконец, справились бы с неурядицей и выработали бы себе какие-

нибудь учреждения, но этого не случилось, факт исторический в том, что

потребовалась посторонняя нравственная сила, потому что своей не было, и

это сознание своего нравственного бессилия правительственной неспособности

было так велико в

1. Шелгунов Н.В. Соч. Т.1. СПб., 1895. с. 173.

2. Шелгунов Н.В. Соч. Т.1. СПб., 1895. с. 282.

народе, что он не мог представить себя никак без главы, без князя.»№ Итак,

Шелгунов пытается уверить своих читателей в том, что с помощью собственных

сил вопрос о государственном порядке решить не смогли и поэтому, призвав

чужеземных князей, вручили им добровольно и сознательно бразды правления.І

Историк полагает, что в лице князя «заходит в Русь впервые идея права», то

есть государственность в Россию принесена «извне».і Однако, с появлением

князей, продолжает он, общественный порядок не установился, взяла верх

борьба элементов власти между собой и такое положения дел не позволило

проявиться в сознании князей ни политической мудрости, ни государственной

высоте даже в минуты общей опасности.

Княжеские распри на Руси действительно были очень сильны и их

ограничение давалось с трудом. Но эти факты в отношении Руси абсолютировать

все же не стоит, подобные вещи наблюдались и в Западной Европе.

Отрицательное влияние варяжского «призвания» Шелгунов видит еще в одном, а

именно в характере основателя княжеского рода Рюрика: «полу-воина, полу-

разбойника», который, обладая непомерным стремлением к власти и

завоеваниям, сделал из миролюбивых славян воинственный народ. Умственная же

слабость людей и предопределила их дальнейшее положение, поэтому «только

сила могла явиться решителем судеб».№

Николай Васильевич в этом вопросе исходит из признания летописного

факта о призвании варягов, объясняя это незрелыми социальными отношениями

славян, отсутствием у них готовых юридических идей. С данной трактовкой

1. Шелгунов Н.В. Соч. т.1. СПб., 1895г. с. 206.

2. См.: Иллерницкий В.Е История России в освещении революционеров-

демократов. М., 1963. с.114.

3. Шелгунов Н.В. Соч. т.1. СПб., 1895г. с. 281.

4. Шелгунов Н.В. Соч. Т.1. СПб., 1895. с. 285.

согласиться нельзя, так как становление государственности на Руси было

подготовлено длительным, тысячелетним процессом созревания

первобытнообщинного строя и его закономерного, независящего от наличия или

отсутствия сторонних сил, перехода к феодальным отношениям. С другой

стороны славяне могли обладать древним устным правом, предвосхитившим

появление сложного комплекса законов, объединяемых названием «Русская

правда» (ХI-ХII вв.). По крайней мере уже в договорах с Византией 911 и 914

годов есть ссылки на «закон русский», и вполне возможно, что ранние статьи

Русской Правды восходят к этому не дошедшему до нас древнему праву.№

Известно, что норманскую теорию использовали для обоснования

монархического взгляда на русскую историю Н.М.Карамзин и его прямой

преемник М.П. Погодин резко критиковали в связи с этим взгляды дворянских

историков революционеры-демократы Н.Г. Чернышевский и Н.А. Добролюбов,

считая данную теорию антинаучной. В их понимании процесс обусловлен не

внешними факторами, а внутренними закономерностями.

Позиция же Н.В.Шелгунова о влиянии варягов на славян не совпадает с

точкой зрения В.Г. Белинского.І

Интересно, что причиной сильной княжеской власти у нас Шелгунов

считает отсутствие соответствующих народных учреждений, и главное,

необходимого для народовластия уровня знаний и политической зрелости. В

этом отношении он далек от идеализации вечевого новгородского строя,

считая, что даже Новгород со своими демократическими порядками не дал

желаемого результата.

Автор считает, что утвердившаяся власть норманнских князей носит

«всенародный» характер. Этого характера она не утратила и после того, как

ее носители ославянились. Княжеская, а впоследствии и царская власть для

1. Рыбаков Б.А. Мир истории. М., 1984. с. 155.

2. Иллерницкий В.Е. Историография истории СССР. М., 1971. с. 127.

Шелгунова, как и для всех революционеров, олицетворяет централизующее

начало, противостоящее народу. Он писал, что «в основу исторической жизни

России легли с самого начала два элемента – народный, как выражение

свободной личности, и всенародный, высший правительственный элемент, как

выражение начала Централизованного».№ Борьба этих двух начал –

государственного и народного и составляет для Н.В.Шелгунова основное

содержание не только русской, но и европейской истории.

В России, как и в Европе, побеждает «начало централизованное» и

достигает своей абсолютной высоты для историка в лице Ивана Грозного. С

этим именем связан процесс завершения централизации российского

государства. В числе причин, облегчивших этот процесс, Шелгунов видит

монголо-татарское нашествие. Он считает, что с приходом монголов «сцена

действия» перемещается в северо-восточную Русь, где и начинает

образовываться ядро будущего Московского государства. С другой стороны,

монголы, поддерживая княжеские распри, усиливали тем самым позиции именно

московских князей. Получается, что благодаря монгольскому нашествию

ускоряется политическое развитие Руси. Такую же точку зрения на образование

единого русского государства высказывает дворянский историк Н.М.Карамзин.І

По его мнению, эти условия были созданы монголо-татарскими завоевателями,

которые якобы помогли возвышению Москвы.

Но в целом, Шелгунов, как и другие революционеры-демократы, отмечает

сильный экономический урон, нанесенный завоевателями, который надолго

затормозил развитие производительных сил страны. Так только общую дань,

выплаченную монголам, он оценивает в 400 млн. руб.і В нравственном

1. Шелгунов Н.В. Соч. Т.1. СПб., 1895. с. 205.

2. Иллерицкий В.Е. Историография истории СССР. М., 1971. с. 127.

3. Шелгунов Н.В. Соч. Т.1. СПб., 1895. с. 204.

отношении, по мнению автора, монголы не оказали влияния на славян, так как

оставили Руси «ее князей, ее устройство и внутреннее управление».№ Но

главное, в чем сказалось отрицательное воздействие монголо-татарского ига

на Русь, это то, что не препятствуя возвышению Москвы, завоеватели

способствовали усилению личной власти, развитию государственного уклада в

ущерб земскому. Такова основная мысль историка.

Естественно, монголо-татары положительной роли в истории России

никогда не играли, но если следовать рассуждениям Шелгунова, то его вывод

вполне логичен. Справедливости ради отметим, что Николай Васильевич,

пожалуй, больше других революционеров-демократов уделил внимание

героической борьбе русского народа против монгольских завоевателей, описав

например, яркую картину защиты Козельска его жителями.І

Образовавшееся централизованное государство Шелгунов считает слабым и

причину видит в том, что оно слагалось путем постоянных внутренних и

внешних войн, которые нарушали нормальное экономическое развитие страны.

Но, главное, отношение между народом и властью определялось в Московском

государстве не разумными правовыми принципами, а «чувством страха,

благоговейного почтения и безграничной покорности».і Таково, например,

говорит Шелгунов, было отношение к Ивану IV, который свою власть

рассматривал не как юридическое право, а как божий дар.

Если европейские правоведы, по мнению историка, определяли

государственную политику и в этой связи назывались первыми мыслителями в

Западной Европе, даже «главными решителями» ее исторических судеб, то наши

приказные дьяки и подьячие в силу своих слабых знаний в его глазах – просто

1. Шелгунов Н.В. Соч. Т.1. СПб., 1895. с. 204.

2. Там же с. 224.

3. Там же с. 291.

слепое орудие власти, порой чуждой интересам и самой России. Таким образом,

Шелгунов снова намекает на отсутствие идей римского права, которые

достались по наследству не нам, а Западной Европе. Вот поэтому российская

власть не смогла обеспечить прочные государственные основы и общественный

порядок, что и породило в конце концов ее кризис, начало «смутного» времени

в конце ХVI – начале ХVII вв.

Из вышеприведенного становится ясно, какую роль для Европы сыграли

новые основы государственности и почему она оказалась в своем развитии

впереди России.

Как же складывались наши отношения с европейцами, когда началось

«тяготение к Западу» и что оно принесло русским? Эти вопросы весьма

волновали его, так как по сравнению с Западной Европой мы всегда были

слабы, считает Шелгунов, потому что не придавали значения европейской науке

и идеям, полагали их даже вредными для российских нравов.

Связь с Западом «как будто хотела установиться» - заключались

торговые договоры с болгарами и византийцами, совершались династические

браки.№ Но вскоре, пишет исследователь, наши внутренние проблемы (усобицы,

борьба с кочевниками, монгольское нашествие) перевесили внешние и мы стали

удаляться от тесных отношений с европейскими государствами, пока совсем от

них не заперлись. Важную роль в этом, считает он, сыграло византийское

влияние, суть которого свелась после начала крещения Руси все к более

нетерпимому отношению к иноверцам. Действительно, наконец ХI – первая треть

ХII века – это время большого напряжения сил всей Руси, вызванного как

внутренними неурядицами, так и внешним натиском и его преодолением. В таких

условиях сохранить контакты со своими европейскими соседями действительно

было трудно, но роль Византии здесь автор преувеличивает, - сама

христианизация Руси шла мучительно и долго.

1. Шелгунов Н.В. Соч. Т.1. СПб., 1895. с. 248.

После падения монголо-татарского ига Русь начинает поворачиваться

вновь к Западу и вот тут выясняется наша слабость, отсталость, но, замечает

Шелгунов, «… не количественная, а качественная».№ Если говорить о развитии

научной и философской мысли России, то, по его словам, возможности для

этого были менее благоприятны, чем в Европе, где сказалось влияние римской

цивилизации. Шелгунов совершенно справедливо замечает, что западная

философия оказалась преемницей философской мысли античного мира. Для

доказательства своей точки зрения он приводит следующие данные: в Х в. в

европейских городах уже преподавали философию, математику, ХII в. славился

школами в Реймсе, Суассоне, Париже, Кельне; в ХVI в. появились Коперник и

Бруно, позже Кеплер и Ньютон. Наши же научные сведения были не богаты и

единственно грамотными людьми являлись летописцы. Чем же объясняет такое

положение дел Н.В.Шелгунов? Он считает, что доступ знаний в начале

исторической жизни народа зависит от «соседства», то есть играет большую

роль уровень развития окружающих народ государств. Северные и восточные

соседи славянам дать ничего не могли, потому что стояли по своему развитию

ниже славян, а от западных соседей мы отгородились сами. Получается, что

Россия сама виновата в своих бедах, но заметим, для этого были объективные

причины. Шелгунов говорит все же о том, что время насилия и невежества было

везде, но то, что у нас наблюдалось в конце ХVII столетия «Европа видела у

себя в Х, ХI столетиях…»І

Чем же привлекал русских людей Запад? Запад, считает историк, всегда

казался нам чем-то особенным. Основные сведения черпались из рассказов и

описаний путешественников, побывавших в Европе, но в этих рассказах правда

зачастую переплеталась с вымыслом. В целом интерес к Европе был пока

интересом частным и характера государственной политики не приобрел.

1. Шелгунов Н.В. Соч. Т.1. СПб., 1895. с. 247.

2. Шелгунов Н.В. Соч. Т.1. СПб, 1895. с. 191.

Интересно, что главной помехой на этом пути Шелгунов считает, самих

московских царей, державшихся за старину. Что касается остального

населения,

то народу терять было нечего, бедность существовала, как в России, так и в

Европе. Служилых людей вполне устраивало существующее положение, а вот

боярству западные заимствования, как раз не помешали бы. Итак, главным

тормозом на пути сближения с Европой, Шелгунов считает боярство и царей.

Правда он высоко оценивает роль в этом деле Ивана III, который активно

выписывал иноземных лекарей, часовщиков, суконных мастеров и техников,

(например, Аристотель Фиораванти, построивший Успенский собор в Кремле), и

главное, заключил династический брак с Софьей Палеолог. Именно при Иване

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8