Памятники саргатской культуры как источник для реконструкции социально-экономических отношений и мировоззрения населения

саргатских поселений мы можем добавить, что выход мог быть как прямой,

так и Г-образный. У саргатцев не было традиции ориентировки выхода по

сторонам света, по-видимому, это зависело от чисто бытовых нужд.

Типы выхода, встреченные нами на материалах Притоболья -- тамбур,

выступ, коридор и переход -- зависели, по-видимому, от назначения

выхода (между двумя камерами жилища, между жилищем и улицей и т.д.).

Кроме постоянных жилищ, предполагает Л.Н. Корякова, саргатцам

были знакомы временные постройки типа шалаша. Такой вывод

исследователь делает из находки на одном фрагменте дуванской керамики

схематичного рисунка подобного сооружения.

Инвентарь

Инвентарь Рафайловского городища весьма разнообразен. Керамика

представлена саргатской, гороховской, кашинской и прыговской, что

свидетельствует о разноэтничном (разнокультурном) составе жителей

этого поселения. Кроме керамики найдено большое количество орудий

труда -- железные ножи, пряслица, керамические скребки, точила,

оселки, проколки, рукояти сложносоставных приспособлений (Н.П.

Матвеева предполагает, что это инструмент земледельцев). Найдены также

сопла, обломки литейных форм, шлаки, медный лом, железная руда,

отбойник. Из предметов рыболовства имеются берестяные поплавки.

Оружие представляют обломки кинжала, костяных и бронзовых

наконечников стрел.

Из украшений обнаружены золоченые глазчатые бусины, подвеска,

сурьматаш, бронзовая литая пряжка в виде стоящего ушастого зверя.

Предметы культа представляют обломки каменного четырехугольного

блюда на ножках, аналогичного савроматским и сакским, а также

курильница из камня чашевидной формы с низким бортиком. Особо следует

отметить 12 обломков среднеазиатской станковой посуды: стенки, плоские

днища, венчики, ручки, а также 7 пряслиц и скребков, изготовленные из

черепков таких сосудов.

Инвентарь поселений дает четкую картину занятий населения

саргатской культуры.

Таким образом, поселения являются важным источником по вопросам

социально-экономического развития древних обществ, и саргатского

общества в частности. К сожалению, недостаточная изученность этого

материала и большая доля разрушенных в современности (распашка)

поселений пока что не дают возможности использовать этот материал в

работах исследователей.

Перечислим направления, которые можно использовать для проведения

заявленного в теме работы анализа социально-экономических условий

жизни саргатцев и их мировоззрения.

Связь характера поселения (временное или постоянное, поселение или

городище) с характером скотоводческо-земледельческого хозяйства

саргатцев. То же прослеживается и на остеологическом материале, и на

инвентаре жилищ. Здесь же уместно вспомнить предположение Л.Н.

Коряковой о возможном использовании хозяйственных помещений в качестве

зимников для скота и задаться вопросом о наличии у саргатцев

специальных помещений для хранения продуктов земледелия.

Выделение в саргатской культуре отдельных групп или регионов на

основе различий в материальной культуре и отсюда попытка

реконструировать образ и структуру саргатской общности. Здесь

целесообразно вспомнить об активных внешних контактах саргатской

культуры.

Количество и площадь поселений может дать исследователям информацию о

количестве саргатцев, из анализа численности людей на всех известных

поселениях вытекает возможность установления примерного количества

всего населения саргатской культуры. При наличии большого количества

памятников можно получить возможность установления демографической

динамики.

На материалах жилищ можно попытаться установить количество людей в

группе, обитавшей в одном жилище, и из этого сделать вывод об основной

единице саргатского общества.

Попытаться выделить внутри поселения некие "специализированные"

кварталы. Оценить размеры межжилищного пространства: было оно

приспособлено для ходьбы пешком или проезда верхом.

Оценить уровень технического и, возможно, интеллектуального развития

саргатского общества (возможно, постараться проверить предположение

Л.Н. Коряковой о существовании у саргатцев определенной метрической

системы) на материалах а) поселений (наличие или отсутствие планировки

улиц); б) укреплений городищ; в) жилищ.

Из расположения поселений можно почерпнуть некоторую информацию о

быте саргатцев (к каким географическим объектам тяготели поселения и с

какими нуждами, кроме оборонительных, это было связано). Какая-либо

информация о мировоззрении населения саргатской культуры может быть

получена только при анализе расположения очень большого числа

поселений. Явно проступает связь поселений с водой, что было

обусловлено в первую очередь бытовыми и фортификационными нуждами.

Вместе с тем по причине тесного соседства с водой, у саргатского

населения должны были возникнуть какие-то верования, связанные с нею.

Как можно заметить, поселения позволяют исследователю получить не

меньший комплекс информации, чем погребения.

Глава 3

Могильники

Могильники -- наиболее исследованная группа памятников саргатской

культуры. Хотелось бы отметить, что изучение саргатской культуры как

таковой началось именно с курганов под дер. Саргатка. Могильники давно

и справедливо считаются качественным источником, в котором отражается

мировоззрение населения древней культуры, уровень ее экономического и

социального развития. В любом обряде отражается мировоззрение тех, кто

его проводит -- от религии до суеверий. Курган -- это застывший на

финальной стадии погребальный обряд. К сожалению, это единственный

обряд, на итоги которого мы можем взглянуть.

Л.Н. Корякова выделяет в погребальном обряде следубщие группы

признаков: "способ погребения, характер сооружения, состав и

расположение инвентаря, ритуальных остатков. Сочетание этих элементов

характеризует условный погребальный обряд конкретного памятника.

Определенная совокупность обрядов, состоящая из множества комбинаций

элементов и их признаков, при условии географической и хронологической

устойчивости и повторяемости образует систему погребальной обрядности.

Она охватывает все погребения и моделирует систему социально-

экономических и идеологических отношений общества, представленного

изучаемой культурой, а также отчасти отражает ее этический облик"[31].

Анализ погребальной обрядности может проводиться на уровне

статистической или динамической характеристики. В целом погребальная

обрядность представляет собой замкнутую знаковую систему.

На основе анализа погребальной обрядности можно ставить вопросы о

социальной структуре саргатского общества, об уровне его

экономического развития (предметы импорта), мировоззрении саргатцев.

Дополнительными критериями для определения социального положения

умершего могут стать количество поминальной тризны и наличие

дополнительных, помимо надмогильных, сооружений вокруг могилы или

окружающей ее определенной территории. Но этот критерий, как указывает

Л.И. Погодин, требует большой осмотрительности. Как указывает Л.В.

Топоркова, в многомогильных курганах применение его создает некоторую

сложность, так как порою трудно соотнести остатки тризны в насыпи с

конкретным захоронением.

В литературе встречалось следующее предположение. Если принять

версию, что курган -- это семейное кладбище, то по остаткам тризн

можно определить уровень материального благополучия семьи, а в

совокупности с инвентарем могил -- положение этой группы в коллективе.

С другой стороны, внутри каждого кургана существуют могилы с различным

количеством инвентаря -- от богатейших до беднейших.

Более приемлемым критерием для определения социальной значимости

той или иной группы, на наш взгляд, является система ровиков. Если

принять версию В.И. Матющенко, поддержанную впоследствии Л.Н.

Коряковой, что "саргатские курганы приобрели близкий к современному

облик в сравнительно недавнее время, а первоначально они оформлялись

как ансамбль в виде огороженного дерновыми стенами пространства, в

пределах которого возведены были и могилы, остававшиеся долгое время

заметными на площади этого кургана. Тем более что многие из этих

могил, особенно центральные, имели и специальные надмогильные

сооружения"[32], то выходит, что ровик был открыт на протяжении всего

функционирования могильника. Часты находки во рву сосудов, костей etc.

При возобновлении функционирования кургана строился новый ров.

Интересным также является соотношение основных показателей социальной

дифференциации (размеров насыпи и могил, количества инвентаря и т.д).

Л.Н. Корякова, развивая предположение В.И. Матющенко, указывает, что,

вероятно, изначально дерновые насыпи, во всяком случае, больших

курганов, имели ступенчатую форму.

Структура этой главы в целом будет напоминать структуру главы 2.

Отличие состоит прежде всего в количестве использованного материала.

Итак, в главе 3 мы рассмотрим следующие группы признаков

погребального обряда саргатской культуры: расположение и размер

курганов; находки в насыпи; количество ровиков; количество погребений

в кургане; могила; пол, возраст погребенного, причина смерти, если

возможно установить; внутримогильные сооружения, следы огня в

погребении, инвентарь погребения, нетиепичные дл\ саргатцев

захоронения. Каждый из этих признаков можно было бы раздробить еще на

массу, но во избежание излишней дробности и объема работы этого не

сделано. Кроме литературы, в данной главе автором использованы

материалы раскопок следующих могильников: Рафайловское грунтовое

погребение; могильники Рафайловский, Красногорский Борок,

Красногорский-I, Красногорский-II, Искровский, Ольховский,

Савиновский, Сидоровский, Суерка-I, Тютринский, Гладунино-I, Нижне-

Ингальский I. В максимальном объеме использован материал могильника

Сидоровка ввиду бо'льшей доступности и лучшей изученности.

Расположение и размер курганов

Саргатские погребальные комплексы, по наблюдениям Л.Н. Коряковой,

располагаются группами, цепочками или одиночно, чаще по высоким

берегам рек -- Иртыша, Ишима, Оми, Тобола, Исети, Миасса, Пышмы, Туры,

Ницы и некоторых озер.

Расположение курганов относительно географических объектов, как

указывают В.И. Матющенко и Л.В. Татаурова указывают характерную черту

саргатских правобережных могильников -- удаленность от берега реки на

достаточно большое расстояние. В Приишимье, по наблюдениям Н.П.

Матвеевой, располжение курганов примерно такое же, за исключением

того, что исследователь не упоминает о существовании в Приишимье

одиночных курганов. Еще одна особенность Приишимья -- их

"надстроенность" над могилами эпохи бронзы (Абатский-1,3 ).

Расположение курганов, на наш взгляд, ставит перед исследователями

следующие вопросы: 1) существовала ли какая-либо планировка

могильника, или он образовывался спонтанно?; 2) с чем связана

удаленность могильников от берега?; 3) почему в Приишимье в ряде

случаев курганы насыпались над могилами эпохи бронзы?

Ответа на первый поставленный вопрос, скорее всего, дать не

удастся в связи с тем, что ряд могильников распахан, и небольшие

насыпи уже не выделяются над поверхностью земли. Ответ на второй

вопрос, на наш взгляд, некоторым образом связан с поселениями: если

саргатское население обитало в основном вдоль рек, то более чем

вероятно, что у него появились какие-то верования, связанные с водой.

К этому вопросу мы еще вернемся ниже.

Отдельным вопросом стоит размер насыпи. По предположениям, он

связан а) с количеством погребенных в кургане; б) с социальным

статусом погребенного, в зависимости от случая.

В рассмотренных нами могильниках современный диаметр насыпи был

различен -- от 42-48 м (Ольховский) до 12 м даже не прослеживающейся,

нивелированной постоянными распашками. Высота насыпи колебалась от 2,8

(Савиновский-3) до, опять же, не прослеживавшейся. Что интересно, в

четырех крупных курганах было совершено только одно погребение.

Находки в насыпи

Находки в насыпи, по мнению большинства исследователей, как

правило, являются чем-то вроде остатков тризны или жертвоприношений.

Кроме этого, в насыпи крупных курганов бывают обнаружены шатровые

сооружения. Л.Н. Корякова приводит пример такой конструкции -- курганы

у с. Татарка Омской области "диаметром 80 м, окруженные рвами с двумя

выходами, имели в центре над погребальной камерой многорядовый настил

в виде многоугольника, покрытого жердями, ветками, камышом.

Аналогичные конструкции известны в могильниках VI-III вв. до н.э. на

Днепре, Дону, Южном Урале, в Западной Сибири и Казахстане. В двух

последних регионах большие "шатровые" курганы тяготеют в основном к

северным окраинам степи, южным районам лесостепи. Наиболее ранние из

них относятся к VI-V вв. до н.э., поздние -- к IV-III вв. н.э"[33].

Размеры и форму этих кончтрукций исследователь связывает с вариантами

особого погребального обряда, зависящими от неких социально-этнических

факторов.

Вернемся к находкам в насыпи. Это кости животных, разрозненные или

в анатомическом порядке, кости человека (находка редкая и, возможно

связанная с деятельностью бугровщиков, хотя не исключена вероятность

захоронения в насыпи), керамика, угли, прокалы, наконечники стрел,

предметы конской упряжи, в насыпи кургана Сидоровский 3 был обнаружен

меч. Также, со слов местных жителей, меч был найден и на поверхности

кургана 17 Крачногорского могильника, что уже наводит на некоторые

размышления. Сами собой напрашиваются аналогии со скифскими алтарями

бога войны.

Количество ровиков

Л.Н. Корякова указывает, что "Половина известных курганов окружена

округлыми, овальными или многоугольными рвами. На Иртыше и на Тоболе

чаще встречаются замкнутые рвы, среди которых есть двойные, на Ишиме --

рвы с двумя входами. Назначение рвов не совсем ясно, хотя есть

параллели с каменными кольцами и оградками курганов эпохи бронзы,

савромато-сарматских, сако-усуньских и т.д. Скорее всего, они

ограждают место захоронения и несут определенную смысловую

нагрузку"[34].

По поводу смысловой нагрузки рва в литературе высказана масса

предположений. Весьма интересно предположение о возможной связи

количества рвов и мужских могил в кургане.

Н.П Матвеева отмечает увеличение числа рвов вокруг курганов к

рубежу эр и связывает это с усилением к тому времени дифференциации

саргатского общества на основе хронологически совпадающего с этим

увеличения числа "золотых" захоронений саргатской знати.

Все исследователи связывают ровик с центральной могилой, в которой

в большинстве случаев хоронили мужчин, причем, по мнению

исследователей, в центральную могилу помещались люди, занимавшие

особое положение в обществе, возможно, глава рода. Вместе с тем,

существуют курганы, в которых весьма затруднительно выделить

центральную могилу.

Рассмотрим некоторые крупные курганы саргатской культуры. Все

четыре крупных кургана из рассмотренных нами могильников, в которых

совершено только одно погребение, окружены ровиком. Среди 10 крупных

курганов (от 4-х до 7 человек) количество ровиков варьировалось от 0

до 4, но, как правило, их 1-2. Курган 2 могильника Гладунино-I дает 2

могилы и 2 рва. Курганы безо рва имели следующие характеристики:

Курган 4 Савиновского могильника -- могила ограблена, о половой

принадлежности погребенного данных нет, могильная яма -- неглубокая,

неправильной формы, в могиле находок нет, есть деревянная платформа.

Курган 2 могильника Суерка-I погребений не содержал.

Н.П. Матвеева обращает внимание на следующие варианты комбинации

количества погребений и ровиков: Сидоровский 1 -- две могилы, два рва;

курган 4 могильника Стрижево-II одно парное захоронение, два рва.

По форме саргатские ровики обычно многоугольные, бывают также

округлыми или овальными. В них часто находят кости животных и

керамические черепки. Также в ровиках были найдены скопления пепла

(Савиновский 2) и остатки бревен от деревянной платформы (Савиновский

5). В Сидоровских ровиках были найдены, кроме костей и черепков,

псалии, удила, наконечники стрел, вт.ч. железные.

Если ровиков два, то они, как правило, расположены один в другом.

Так было в Сидоровском 1 могильнике. Хотя встречаются курганы, в

которых ровики пересекаются.

По ровикам, если их несколько, можно установить порядок

захоронения в кургане, как это сделала Н.П. Матвеева с курганом 5

Савиновского могильника.

Интересен Нижнге-Ингальский 1 курган, содержавший 4 могилы,

окруженные двумя кольцевыми рвами. Первоначально, по мнению Н.П.

Матвеевой, курган был заброшен либо просто не посещался, о чем говорит

отсутствие находок во рву и обилие нор грызунов. "Через несколько

веков в курган впущено новое богатое захоронение, надмогильное

сооружение надстроено за счет снятия на десятки метров дерна вокруг

него и обведено новым рвом диаметром 38 м, шириной 2 м, глубиной 1-

1,2м... Важно отметить, что выдавленный в ров погребенный горизонт

имеет малую мощность, это указывает на снятие дерна за пределами

внутреннего рва еще для первой насыпи, он частично восстановился за

несколько веков"[35]. Здесь уже нет нор.

Н.П. Матвеева предполагает, что изначально курган был кладбищем

отдельной групы родственников, которые погибли, судя по состоянию

костяков, во аремя военных действий. Последовавшая в первые века нашей

эры позднейшая надстройка и захоронение на некоторое время сделали его

обрядовым местом в культе предков.

Отдельным пунктом конструкции ровика следует выделить перемычки в

ровике. Они имеют разную ширину, часто даже в одном ровике перемычки

неодинаковы, но существует сходство в ориентировке. Для всех

рассмотренных в данной работе курганов характерны перемычки на СЗ

и/или ЮВ (7 случаев)

Количество погребений в кургане

Эта категория, как уже указывалось, непосредственно связана с

предыдущей. Фактически ее можно разделить на две подкатегории:

количество погребенных в центральной могиле (для саргатской культуры

характерны одиночные или (реже) парные захоронения) и количество

погребенных в кургане Л.Н. Корякова указывает, что в саргатской

культуре парные и коллективные захоронения составляют не более 12% от

общего числа.

В рассмотренных автором могильниках были выявлены следующие

коллективные погребения: мужчина 30-35 с ребенком (Красногорский

Борок, к. 2, м.1), женщина 50-60 лет с ребенком 5-7 лет (Тютринский,

к.6 м.1), женщина 25 лет с ребенком, женщина 20-30 с ребенком,

(Тютринский, к.7 м.3, 4), взрослый мужчина с ребенком (Тютринский, к.8

м.4), Нижне-Ингальский 1: "В погребении 1 находилось парное

захоронение умерших от ран мужчины и женщины (с застрявшими среди

костей скелета наконечниками стрел). В погребении 3 было захоронено

трое умерших: двое подростков и один взрослый"[36].

Н.П. Матвеева, В.А.Могильников и Л.Н. Корякова отмечают с III-II

вв. до н.э. и до III в. н.э. увеличение числа погребений,

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6