Истоки и корни народа русского

разграбления, была отдана божеству-покровителю и находилась в его

святилище). Рядом с круглой постройкой был открыт дом с интереснейшей

посудой в нем: в одном и том же доме найдены и миска со знаком плодородия и

горшок с четырьмя знаками, представляющими идеограммы вспаханного и

засеянного поля[4], по горловине сосуда идет кругом орнамент из

каплеобразных круглых вдавлений. В целом орнамент отображает следующее:

«небесная влага орошает нивы», т.е. содержит главную идею аграрно-

магических заклинаний. По мнению Рыбакова, это могло быть местом хранения

священной посуды[5], а сама церемония варки первых плодов, проводилась в

круглом помещении - святилище.

После реконструкции находок «святилище» получает следующий облик: вход

в круглое строение оформлен двумя подпорами и ступенькой, находится в 12-15

шагах напротив дома со священными сосудами. Внутри в центре расположено

круглое глинобитное сооружение (глина обожжена), которое представляет из

себя очаг или очаг-жертвенник, у жертвенника - большой (главный) идол, в

глубине ротонды слева и справа от главного идола ниши, где располагались

идолы меньшего значения, что свидетельствует о политеистических религиозных

воззрениях славян-земледельцев зарубинецкой культуры. Но что это за боги,

остается только догадываться. И вот здесь Б.А.Рыбаков проводит удивительную

аналогию, о которой мы уже говорили раньше, когда касались вопроса о жилище

древнего славянина, сравнивая внутреннюю обстановку «святилища» с

рисунками русской северной вышивки. У таких вышивок часто присутствовал

мотив богини в храме. На них в середине, во всю высоту показанного как бы в

разрезе здания, изображался огромный идол Макоши с опущенными в земле

руками; календарно эта поза богини может быть приурочена к купальской

обрядности (23-29 июля), ко времени начального созревания колосьев и

появления первых плодов этого года (горох, бобы). Макошь указывает на

землю, уже произрастившую растения, тогда как в вышивках, связанных с

весенними обрядами, Макошь воздевает руки к небу, к верховному божеству с

мольбой о солнце и дожде для только что посеянных семян. Большой

центральный идол Макоши сопровожден двумя идолами рожаниц - Лады и Лели,

стоящими по сторонам «Матери Урожая» - Макоши. Исходя из рисунков вышивки,

можно допустить, что святилище не было закрытым помещением, а представляло

навес со столбами, шедшими по кругу, внутри которого находились три идола и

жертвенник. Периметр такой землянки мог служить круговой земляной скамьей

вокруг главного идола и очага, на котором в горшке со знаками плодородия

варилось священное варево из первых плодов.

Совпадение рисунка вышивки с почепским храмом полное! Вышивка дала и

то, что археология редко может дать - все три идола женские. Из чего можно

сделать вывод, что культ матриархальных богинь, если так можно выразиться,

с политеистическими поправками, еще силен. Богини Макошь, Лада и Леля

наряду с богом праотцом Родом не менее почитаемы славянами-земледельцами в

начале первого века нашей эры.

Б.А.Рыбаков на основе этнографического материала, собранного в этих

краях (купальские песни, определенная символика женской одежды, содержание

обряда, символическое жертвоприношение), приходит в выводу, что связь

купальских обрядов с аграрной магией «макушки лета» несомненна. «В

сочетании с посудой, помеченной магическими знаками плодородия, найденной с

соседнем со святилищем доме, весь ритуальных комплекс зарубинецкого поселка

«Грудка» (Почепское селище) может быть истолкован как капище Макоши,

называемой применительно к купальской обрядности 23-29 июля Купалой, что

является обычной в фольклоре персонификацией праздника» (Б.А.Рыбаков,

с.129).

в) Культ предков и языческая погребальная обрядность

«Комплекс представлений, связанных с погребением предков, является

общечеловеческим и этнические особенности сказываются в деталях и в

сочетаниях второстепенных признаков или в разновременности появления этих

признаков, тоже в большинстве случаев общих для многих народов»

(Б.А.Рыбаков, с.74).

Из числа таких элементов погребального обряда следует назвать:

курганные насыпи, погребальное сооружение в виде человеческого жилища

(домовина) и захоронение праха умершего в обычном горшке для еды.

Изготовление домовины прямо связано с идеей второй, посмертной, жизни,

а насыпка полусферических насыпей, по всей вероятности, отражает

представления о трех горизонтальных ярусах Вселенной: курган изображает

средний земной ярус, он является как бы модель кругозора видимого земного

пространства; «зарождается эта идея, как мы знаем, в открытых степных

областях и именно тогда, когда пастушеские племена начинают перемещаться по

пастбищам. Куда бы они ни попали, везде земля представлялась им выпуклым

кругом, шаровым сегментом. И они схематизировали свой видимый мир в форме

кургана» (Б.А.Рыбаков, с. 75). Над курганом-землей находится небо, верхний

мир, а под курганом - подземный мир мертвых. Связь же между посудой для еды

и местопребыванием праха предка была уже нами объяснена выше.

Погребение умерших у древних славян было обставлено многообразной

обрядностью. Эту обрядность нужно подразделить на три группы: во-первых,

обряды, связанные с приведением в надлежащий вид самого умершего и с

изготовлением гроба-домовины; во-вторых, процесс захоронения и, в третьих,

ежегодное поминовение умершего на его могиле (кургане).

Из обрядов первой группы нам известны возрастные различия в женском

уборе: девочек хоронили с очень скромными украшениями, девушек и молодых

женщин хоронили в богатом подвенечном уборе; пожилых женщин (вероятно, от

времени появления у них внуков?) убирали в последний путь скромно.

Приведение покойника в надлежащий вид выражалось глаголом «спрягать»,

одного корня со словом «опрятный».

Важным этапом похоронных приготовлений было изготовление гроба или

домовины (гроб тоже называли домовиной). Домовина, как подобие дома, это -

не только деталь погребального обряда, но и выражение определенных

религиозных представлений или, «как несколько витиевато выражаются

лингвисты, дом - «манифест позитивного члена этих оппозиций (мертвое -

живое; темное - светлое) воплощает жизнь как таковую» (Б.А.Рыбаков, с.

113).

Плачи по мертвым - неотъемлемая часть погребального обряда. До нашего

времени дошел обширный фольклорный материал, который составляет специальный

раздел русского фольклора, имеющий глубинные языческие корни. Существовали

и своеобразные специалисты, вернее специалистки по ритуальным причитаниям -

вопленицы. В славянской демонологии существовало два образа плакальщик,

оповещающих народ о смертельном несчастье. В «Слове о полку Игореве» они

названы Карна и Жля. «Кара» - плач по умершим, «карна» - плакальщица,

причем эти слова явно греческого происхождения. Следовательно, вряд ли в

начале века богини печали - вопленицы - носили подобные имена, хотя,

возможно, что и да, ведь с греческой культурой наши предки начали

сталкиваться чуть ли не с VII в. до н.э. и поэтические образы греческих

богов и богить могли впечатлить наших предков и , возможно, какие-то из

них были переняты.

После завершения погребения всегда справлялись поминки («тризна»и

«страна»).

Неотъемлемой частью древнего быта было ежегодное поминовение всех

умерших в так называемые родительские дни, радуницу. Существовала целая

система годичных молений предкам, в которых тема отдельной семьи и ее была

дома связана с темой всего селения; наиболее заметные действия происходили

на общем сельском погосте. «Вся система годичных поминаний, расставленных в

календарном порядке, представляется мне как бы растянутым во времени

воспроизведением этапов древних языческих похорон по обряду трупосожжения»

(Б.А.Рыбаков, с.120).

Моления предкам открываются имитацией погребального костра - с 19 до

22 апреля «сожжение костра из соломы, как имитация погребальной «крады

великой», одновременно сожжение хвойных веток в доме для очищения жилища и

живущих в нем»; получают развитие в начале аграрного цикла работ весною

(родоница - радуница)[6] - «воззвание к умершим, плач по ним; призыв

предков к охране дома и двора, к покровительству молодым семьям; кормление

земли яйцами и брагой»; достигают кульминации в «зеленые святки» (5-9

мая), когда земледельцы озабочены своими нивами - «еще один плач по умершим

сменяемый буйной тризной с ритуальными «сатанинскими» плясками, пением и

играми, а иногда и драками»; и завершаются благодарственными приносами из

нового урожая осенью, перед зимним замиранием природы - 26 октября

«благодарение предкам; поминки на кладбище с приносом ритуальной еды;

угощение «дедов» каждой отдельной семьи в ее доме». Все это происходило в

двух различных пространствах: одна часть молений предкам связана с домом, с

местом, где они, предки, строили, жили, трудились, праздновали, а другая

часть проходит на месте упокоения их праха, в «городе мертвых», где стоят

рядами, как избы в селе, деревянные избушки-домовины, покрывающие урны с

сожженными костями.

Культ предков, постоянно поддерживаемый новыми похоронами уходящего

поколения и овеществленный домовинами на кладбище, был очень важной

составной частью древних языческих представлений и имел аграрно-магическую

и охранительную направленность.

г) Священные горы - места «соборов» или «событий» общеплеменного

значения

«Общечеловеческим является почитание гор и проведение на них особых

молений, обращенных к тому или иному верховному божеству» (Б.А.Рыбаков, с.

135). Более точно фиксированным местом ежегодных обрядов были высокие

холмы, горы, возвышавшие участников сборища на уровнем обычной жизни и как

бы приближавшие их к небесным правителям мира, рожаницам и Роду. Все эти

места культа воды, рощений, гор широко отразились в восточнославянской

топонимике, где встречаются сотни названий «святых гор», «лысых гор»,

«девичьих гор» и т.п. Этнологи предполагают, что первое название «Лысая

гора» могло быть связано с тем или иным мужским божеством, а «Девичья гора»

- естественно, с женским божеством, с богиней-девой. Подобных гор очень

много.

Но для нашего исследования наибольшей интерес представляет Бабина гора

с огромным Трахтемировским городищем в излучине Днепра с Зарубинским

могильником (эта местность является центром всего среднеднепровского

региона от Десны до Тясмина).

Наименование городища Бабина гора, так же как и наименование Девичьих

гор, может говорить о посвящении этой горы какому-то женскому божеству, но

иного рода, чем богиня-дева. Это могла быть богиня-мать вроде Ма-коши -

богини урожая и судьбы, олицетворение всей земной природы (Матьсыраземля).

Бабина гора - небольшое городище на высокой горе у самого Днепра, со

всех сторон окруженная валами, датировано городище 1 в. до н.э. - 1 в.н.э.

Основное пространство внутри валов - огромный естественный амфитеатр,

спускающийся к самой воде. Укрепления идут вдоль подошвы амфитеатра у

самого берега. С оборонительной точки зрения это городище было практически

беззащитным, что наводит на мысль о его ритуальном значении. Рядом с

Бабиной горой расположен на другом холме могильник с трупосожжениями и

трупоположениями. Особенностью этого могильника является захоронение здесь

младенческих черепов без ритуального инвентаря; они составляют 25 % всех

трупоположений. Принимая во внимание эти и другие факты, Б.А.Рыбаков

приходит в выводу, что Бабина гора являлась святилищем женского божества

вроде Макоши, где в исключительных случаях (абсолютное количество

младенческих захоронений невелико - их всего 6) проводилось особое

священодействие. Можно предположить, что особых случаев в то время было

предостаточно, так как весь участок Среднего Поднепровья был зоной

сарматских набегов (частокол городища был сожжен сарматами: там найдены

наконечники сарматских стрел). Принимая во внимание центральное

географическое положение, а также упомянутые выше археологические данные,

Б.А.Рыбаков идет дальше и делает предположение, что это место могло быть

религиозным центром, общим для всей области славян-сколотов, где верховное

мужское божество было представлено самим Трахтемировским городищем

(Трахтемир - отец и родоначальник скифов, отец скифских царей, образовавших

4 царства), а женское - Бабиной горой, находящейся рядом с ним. «У

отдельных племен могли быть свои племенные святилища: Девичь-гора в

Триполье и Лысая гора под Киевом у Полян; Девичь-гора в Сахновке и

святилище Рода в Родне (на устье Роси) у Руси, еще не слившейся с Полянами.

Этот сакральный комплекс должен был быть общим для всей области

борисфенитов от устья Десны до Ворсклы» (Б.А.Рыбаков, с 147).

Теперь мы можем представить, как выглядели языческие славянские

святилища начала нашей эры: практически отсутствует какая-либо

архитектура, при этом особо учитываются естественные особенности ландшафта;

наипростейшие атрибуты - глиняная посуда, каменные очаги-жертвенники[7];

на этом же очаге варилась священная каша из первых плодов); деревянные

идолы божеств, - все это свойственно обедненным формам зарубинецкой

культуры.

О том, что именно происходило на многодневных межплеменных «соборах»,

можно лишь догадываться, принимая во внимания скудные свидетельства

немногочисленных письменных источников, которые сообщают о славянских

разгульных игрищах, жестоких жертвоприношениях, безнравственном, с

христианской точки зрения, поведении. Во многих отношениях подобные

характеристики правомерны: как правило, исходя из теории магии и мифа, в

подобных коллективных действах люди теряли над собой контроль, находясь в

состоянии аффекта, возможно вызываемого и употреблением какого-либо зелья;

вид кровавых жертвоприношений вряд ли способствовал развитию эстетического

восприятия, а наоборот порождал агрессивные проявления, являясь своего

рода отдушиной; но что, кажется бесспорным, так это тот факт, что подобные

межплеменные «сходы» несли в себе ощущение небывалого слияния людей в

единый и могучий род, душа которого имеет силу, способную вызвать

долгожданный дождь или помочь выжить погибающему от влаги или наоборот от

засухи урожаю, или способна отвести напасть врагов, т.е. способна решить

вопросы, наиболее важные для всех славян-земледельцев, независимо от

племени, в котором они живут.

Близость к природе, гармоничное единство с ней, соподчинение своих

жизненных ритмов природным - особенность крестьянской цивилизации.

Выживаемость земледельца зависит от того, насколько хорошо он знает

природно-климатических особенностей своей местности. Процветание скифо-

сколотской земледельческой культуры (активная торговля хлебом через Ольвию

с греками, богатые скифо-сколотские курганы знати: золотые и серебряные

украшения, рабы, которых хоронили вместе с хозяевами, чтобы обеспечить

последним соответствующую их рангу загробную жизнь, что в свою очередь

говорит об удачных походах сколотских дружин) предполагает хорошие знания

природных ритмов, необходимых для выращивания хлеба и других агрикультур

(гороха, льна...). Аграрная магия (гадания, культовые обряды) - главный

стержень языческого культа - и все языческие праздники напрямую связаны с

основной деятельностью земледельцев и строго подчинены природному

календарю.

д) Календарные аграрные праздники и обряды

Перечисленные ниже языческие праздники можно отнести к общеславянским

и даже к общеевропейским праздникам крестьянской цивилизации, история

которых насчитывает не одну тысячу лет, так как они носят ярко выраженный

календарный характер: зимнее солнцестояние (у славян «святки» - от 24

декабря до 6 января - цикл новогодних обрядов начинался воспоминаниями о

прошлом (пение старых былин-мифов), а завершался гаданиями о будущем);

весенние равноденствие (масленица в древности около 24-25 марта - проводы

зимы, весенние игрища); летнее солнцестояние (купала, «зеленые святки» - 23-

29 июля); праздник урожая (8 сентября).

Первые языческие календари принадлежат черняховской археологической

культуре и относятся к «трояновым векам» П-IV вв. н.э - периоду подъема

славянской культуры. Эти календари представляют собой идеограммы,

нанесенные на кувшины и другие обрядовые сосуды, одни изображают годовой

цикл из 12 месяцев, другие же дают избирательно только летний сезон или

часть годового цикла. В этих календарях дается информация с

агротехническими установками типа: съчень (февраль) - время подсеки

деревьев для очистки земли под пашню; березозол (апрель) - время сожжения

деревьев и удобрения земли; серпень (август) - время жатвы и увоза снопов с

поля; рюен (сентябрь) - время установки перевесов на перелетную птицу;

паздерник, кастрычник (октябрь) - время обработки льна; студень (декабрь) -

время установки тенет на лесную рогатую дичь. Самый ранний из них -

ритуальный сосуд-календарь из Ромашек на Киевщине (IV в.н.э.) - назван

Б.А.Рыбаковым «календарем обрядовых молений о дожде» им же он и был

расшифрован. Этот календарь дает нам достаточно развернутое представление о

том, какие языческие праздники и обряды проводились у славян-земледельцев

в весенне-летний период (поскольку календарь - идеограмма, названия месяцев

и праздников Б.А.Рыбаков дает на основании народного календаря):

Березозол (апрель)

1-25 апреля. Пахота, сев, прорастание зерен в земле.

25 апреля - 1 мая. Появление всходов.

Травень (май)

2 мая. Нивы покрылись зеленями.

Начало точного счета по дням

23 мая «Выход хлебов в трубку»

20-30 мая Нивам нужны дожди в период выхода в трубку

Кресень, изок (июнь)

4 июня «Ярилин день», праздник молодого деревца, плодоносящих

сил земли (семик)

11-20 июня Нужны дожди в период колошения, постепенно затихающие к

периоду цветения

19-24 июня «Русальная неделя» - моления русалкам - «девам жизни»

24 июня «Купала». Праздник солнца (огня) и воды.[8]

Червень (июль)

3 июля Молочная спелость зерна.

4-6 июля Нужны дожди.

12 июля Подготовка к празднику бога грозы (20 июля)

15-18 июля Нужны последние дожди в период восковой спелости зерна

20 июля Праздник божества неба (Перуна или Рода). Моление о

прекращении дождей, гроз, о низведении небесных вод под

землю в связи с созреванием хлебов.

24-25 июля Начало жатвы серпами.

26-28 июля Начало связывания снопов в «кресты»

Серпень, зарев (август)

7 августа Окончание уборки яровых хлебов. Последний сноп («Волосу на

бородку»).

Подобная точная информация - результат многовековых наблюдений и

измерений. Кто мог занимался подобными астрологическими исследованиями?

Конечно, некоторые знания могли быть почерпнуты извне: у греков, скифов и

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6