Царствование Николая I: внутренняя и внешняя политика

объединявшего лучшие литературные силы. Уваров много путешествовал по

России и странам Западной Европы. В Германии он близко познакомился с Гете

и известным немецким реформатором бароном Штейном. Он занимался научными

изысканиями в области греко-римской филологии и был почетным членом многих

европейских академий наук и научных обществ.

Современники, отдавая должное "высокому и просвещенному уму" Уварова,

вместе с тем указывали на его неблаговидные личные качества —

беспринципность, расчетливость, стремление "пустить пыль в глаза". Это был

ловкий царедворец и, по словам хорошо знавшего его С. М. Соловьева, "умный,

хитрый холоп". В царствование Николая I Уваров занял откровенно реакционно-

охранительные позиции. Именно он сформулировал основные принципы "теории

официальной народности" — "православие, самодержавие, народность",

названные современниками "уваровской троицей", — идейной основы

николаевской политики.[2, c.190]

26 июля 1835 был издан "Общий устав императорских российских

университетов". Он преследовал цель "сблизить наши университеты с коренными

и спасительными началами русского управления" и ввести в университетах

"порядок военной службы и вообще строгое наблюдение установленных форм,

чиноначалие и точность в исполнении самомалейших постановлений".

Если до этого университеты были центрами учебных округов и тем самым

оказывали влияние на постановку низшего и среднего образования в округе, то

теперь они сами попали в полную зависимость от попечителя учебного округа.

В Киевском, Харьковском и Виленском учебных округах (как наиболее

"беспокойных") управление ими было передано генерал-губернаторам.

Устав 1835 г. существенно ограничил автономию университетов. Хотя за

университетским Советом и сохранялось право выбора ректора и замещения

вакантных профессорских мест на кафедрах, но оно фактически сводилось на

нет правом министра народного просвещения не утверждать избранных лиц и

назначать других из числа своих кандидатов, чем министр широко и

пользовался. Избранный Советом университета ректор вступал в должность лишь

после утверждения его императором. Помощником ректора и вторым

административным лицом в университете стал назначаемый попечителем учебного

округа из военных или гражданских чиновников инспектор — ранее он избирался

Советом из среды университетской профессуры.

Университет стал рассматриваться уже не столько как научный центр, а в

первую очередь как учебное заведение, перед которым была поставлена задача

готовить преподавателей гимназий, медиков и чиновников для государственной

службы. Упразднялся университетский суд, разрешавший внутренние

университетские вопросы. Устанавливался строгий надзор за студентами, для

чего вводились назначаемые попечителем учебного округа должности помощников

инспектора, исполнявшие полицейские функции в университете. Однако самой

полиции по-прежнему запрещалось появляться в университетах.

Университетский устав 1835 г. имел и некоторые положительные стороны.

Восстанавливалось упраздненное в 1821 г. преподавание философии; в

Московском университете важное место заняли исторические дисциплины и

преподавание российского законодательства; в Петербургском — преподавание

восточных языков и истории стран Востока; в Казанском приоритетное место

получило преподавание физико-математических наук. Срок обучения в

университетах был увеличен с трех до четырех лет. Кафедры стали замещаться

преимущественно отечественными учеными (ранее многих профессоров приглашали

из-за границы). Для выпускников, оставленных при университетах "для

подготовки к профессорскому званию", предусматривались за казенный счет

обязательные двухгодичные зарубежные стажировки (преимущественно в

германские университеты). При университетах были введены подготовительные

курсы богословия, математики, истории, словесности, древних и новых языков,

естественных наук, призванные восполнить недостатки среднего образования

для поступающих в университеты. Было поднято значение университетского

образования, ученых степеней и званий. Окончившие университет получали

звание "действительного студента" и чин 12-го класса по Табели о рангах, а

окончившие его с отличием — "кандидата" и чин 10-го класса, имевшим ученую

степень магистра присваивался чин 9-го класса, а доктора наук — 8-го. Лицам

с университетским образованием очередные чины присваивались в полтора раза

быстрее, чем не имевшим его.

В области образования были приняты и другие положительные меры.

Развитие промышленности, торговли, сельского хозяйства требовало людей,

обладавших специальными знаниями. Правительство нуждалось в образованных

кадрах для аппарата управления, специалистах в различных отраслях народного

хозяйства. В связи с этим учреждается ряд специальных учебных заведений. В

1828 г. был открыт Технологический институт, в 1830 г. — Архитектурное

училище, а в 1832 г. — Училище гражданских инженеров (в 1842 г. оба эти

училища были объединены в Строительное училище). В 1835 г. в Москве был

основан Межевой институт. В том же году по инициативе М. М. Сперанского

было учреждено Императорское училище правоведения, превратившееся в высшее

юридическое учебное заведение, из которого впоследствии вышли многие

знаменитые русские юристы. В 1842 г. в Белоруссии было создано Горы-

горецкое земледельческое училище, преобразованное в 1848 г. в

Земледельческий институт. В университетах расширяются или вновь создаются

медицинские факультеты, готовившие кадры главным образом для нужд военных

госпиталей. В Петербурге был возобновлен Главный педагогический институт

для подготовки преподавателей средних учебных заведений. Расширялось

военное образование: была учреждена Военно-морская академия в Петербурге,

открыты новые кадетские корпуса.[4, c.244]

Особое внимание правительство обратило на печать. 10 июня 1826 г.

утвержден "Устав о цензуре" с такими жесткими правилами, что современники

назвали его "чугунным". Еще в 1824г. по поручению тогдашнего министра

народного просвещения А. С. Шишкова проект этого устава был разработан его

помощником М. Л. Магницким, но в то время его не решились ввести в

действие.

Учреждался Главный цензурный комитет, входивший в структуру Министерства

народного просвещения. Он координировал деятельность цензурных комитетов,

учрежденных в Петербурге, Москве, Вильно и Дерпте. На цензуру возлагалась

обязанность следить не только за политическим направлением печати, но даже

за литературными вкусами.

Наибольшее беспокойство правительства вызывали периодическая печать и

массовая литература. Журналистика при Николае I переживала нелегкие

времена. Каждый новый журнал мог быть основан только с личного разрешения

императора, а издатель его должен был представить подробную программу

содержания и направления журнала

Николай I усмотрел в статьях и критических рецензиях этих журналов

пропаганду революционных и конституционных идей и нападки на произведения,

проповедовавшие "официальную народность".

В 1837 г. была установлена параллельная цензура, т. е. проверка

произведений, уже прошедших цензуру. Теперь взысканиям стали подвергать и

цензоров за "недосмотр". Их сажали за это на гауптвахту, отрешали от

должности, в крайних случаях им грозила ссылка.

И все же, несмотря на цензурные строгости, в 30—40-е годы были

опубликованы "Ревизор" и "Мертвые души" Н. В. Гоголя, повести А. И. Герцена

"Доктор Крупов" и "Кто виноват?", его философские трактаты

материалистического содержания, критические статьи В. Г. Белинского.

1848—1855 гг. ознаменованы дальнейшим усилением реакционного

политического курса самодержавия. Оно проявилось в первую очередь в

ужесточении надзора за печатью и просвещением. С целью более эффективной

борьбы с передовой печатью 27 февраля 1848 г. был создан "временный"

секретный комитет под председательством А. С. Меншикова для проведения

ревизии цензурного ведомства. На основании выработанных им рекомендаций 2

апреля 1848 г. был учрежден постоянный "Комитет для высшего надзора за

духом и направлением печатаемых в России произведений" под

председательством военного историка Д. П. Бутурлина, по имени которого

Комитет получил название бутурлинского. Этот Комитет рассматривал уже

прошедшие предварительную цензуру вышедшие в свет издания.

Были приняты меры для прекращения связей с Западной Европой. Иностранцам

был запрещен въезд в Россию, а русским — выезд за границу. Находившиеся за

границей русские подданные должны были возвратиться в Россию под страхом

лишения российского подданства и конфискации имений. Начальству

предоставлялось право без объяснения причин и принятия жалоб увольнять

подчиненных им чиновников, признанных неблагонадежными.

Суровым ограничениям подверглось высшее образование. Были ликвидированы

остатки университетской автономии, резко сокращён прием студентов в

университеты, повышена плата за обучение, усиливался надзор за студентами и

профессорами. Все лекции и программы проходили строгую проверку. Деканам

вменялось в обязанность проверять у студентов записи читаемых профессорами

лекций. Из университетских программ были изъяты курсы политэкономии,

философии и зарубежного права. В мае 1848 г. последовало распоряжение об

ограничении числа студентов в университетах (не более 300 студентов на

каждый университет).

Однако все эти реакционные меры не могли подавить распространения

оппозиционных и демократических идей, которые особенно заявили о себе во

время Крымской войны. Война явилась серьезным испытанием для николаевской

политической системы, ее военной мощи, крепостной экономики. Система не

выдержала этого испытания, что стало ясно уже в ходе войны даже такому

видному идеологу "официальной народности" как историку М. П. Погодину, о

чем он открыто заявил в своих "Историко-политических записках и письмах в

продолжении Крымской войны".

2.4 Кодификация законов.

В царствование Николая I в числе первоочередных задач была поставлена

кодификация законов. На отсутствие должного порядка в российском

законодательстве как на главную причину многочисленных злоупотреблений в

суде и администрации постоянно указывали в своих показаниях декабристы, к

критике и предложениям которых Николай I относился с большим вниманием.

Главную цель кодификации Николай видел в том, чтобы, не вводя никаких

"новшеств", упорядочить российское законодательство и тем самым обеспечить

более четкую законодательную основу российского абсолютизма.

Еще в начале царствования Александра I была создана "Комиссия о

составлении законов" под председательством графа П. В. Завадовского. Однако

ее деятельность оказалась бесплодной. Для завершения ее работы и было

учреждено II отделение императорской канцелярии во главе с профессором

права Петербургского университета М. А. Балугьянским. Практически всю

работу по кодификации проводил М. М. Сперанский, определенный к нему в

"помощники".

По плану Сперанского кодификация законов должна была пройти три этапа:

на первом предполагалось собрать и издать в хронологическом порядке все

законы, начиная с "Уложения" Царя Алексея Михайловича 1649 г. и до конца

царствования Александра I; на втором — издать Свод действующих законов,

расположенных в предметно-систематическом порядке, без внесения каких-либо

исправлений и дополнений; на третьем этапе предусматривалось составление и

издание "Уложения" — нового систематического свода действующего

законодательства, "с дополнениями и исправлениями, сообразно правам и

обычаям и действительным потребностям государства".

Из архивов Сената, Синода, коллегий и министерств было доставлено и

просмотрено свыше 3 тыс. рукописных и печатных актов, содержавших указы,

манифесты, рескрипты, уставы, постановления. Все подготовленные к изданию

акты сверялись с подлинниками, затем при формировании томов располагались в

строго хронологическом порядке. При II отделении была собственная

типография, в которой печатались подготовленные тома "Полного собрания

законов Российской империи". В течение 1828—1830 гг. было издано 45

объемистых томов и 3 тома указателей и приложений к ним. Они составили

"Первое собрание", в которое вошли 31 тыс. законодательных актов за

1649—1825 гг. Кроме того были изданы еще 6 томов законов, вышедших с конца

1825 по 1830 гг., — этими томами начиналось "Второе собрание", включавшее

законы, изданные в царствования Николая I и Александра II. Законы, изданные

в царствования Александра III и Николая II, составили "Третье собрание". В

общей сложности все три "собрания" составили 133 тома, в которые вошли

132,5 тыс. разного рода законодательных актов с 1649 по 1913 гг. Это —

важный источник по истории российского законодательства, внутренней и

внешней политики России.[7, c.188]

Одновременно на основе "Полного собрания законов" готовился и "Свод

законов Российской империи". При его составлении изымались законы,

утратившие силу или замененные последующими актами. Проводилась и текстовая

обработка статей "Свода". При этом все исправления, а тем более дополнения,

делались только с санкции императора, контролировавшего весь ход

кодификаций. Подготовленный "Свод законов" предварительно рассматривался в

особой сенатской комиссии, затем его отдельные части рассылались по

министерствам. В 1832 г. он был издан в 15 томах, заключавших в себе 40

тыс. статей.

19 января 1833 г. Николай возложил на Сперанского ленту ордена Святого

Андрея Первозванного. Государственный совет одобрил "Свод". В царствование

Николая I он с необходимыми дополнениями издавался в 1834, 1839 и 1842 гг.

Кроме того, были изданы подготовленные Сперанским "Свод военных

постановлений" (12 томов), "Свод законов Остзейских и Западных губерний" и

"Свод законов Великого княжества Финляндского". При Николае I были изданы

также "Полное собрание духовных узаконении в России со времени учреждения

Святейшего Синода", "Собрание морских узаконении от 1845 по 1851 гг. " и

"Свод законов кочевых инородцев Восточной Сибири".[8, c.318]

Кодификационный план Сперанского не был выполнен на завершающем и самом

существенном его этапе — подготовки и издания "Уложения Российской

империи". Николай I отверг третий этап кодификации, предусматривавший

внесение "новшеств".

Кодификация законов, проведенная при Николае I, несомненно упорядочила

российское законодательство. Вместе с тем она нисколько не меняла

политической и социальной структуры самодержавно-крепостнической России, ни

самой системы управления, не устраняла произвол, волокиту и коррупцию

чиновников, достигшие именно в николаевское царствование особого расцвета.

Развитие бюрократии вело к бумажному делопроизводству, протекавшему

бесконтрольно в канцелярской тайне. Резко возрос чиновничье-бюрократический

аппарат управления: за первую половину XIX в. численность чиновников

увеличилась с 16 тыс. до 74,3 тыс. Николай I видел пороки бюрократии,

сетовал на то, что "империей управляет столоначальник", однако устранить

эти пороки в условиях абсолютистского режима было невозможно.

2.5 Правительственные меры в области промышленности, торговли и финансов

В сфере экономической политики самодержавие было более последовательным и

шло значительно дальше, нежели в вопросах политики социальной. Сам процесс

экономического развития страны заставлял покровительствовать

промышленности, торговле и в конечном счете способствовать развитию

буржуазных отношений. Царизм стремился использовать в своих интересах

развивавшиеся в стране капиталистические отношения. Отсюда насаждение

промышленности, учреждение банков, строительство железных дорог, основание

специальных технических учебных заведений, поощрение деятельности

сельскохозяйственных и промышленных обществ, организация выставок и т. д.

Но меры поощрения экономического развития проводились с учетом интересов

помещиков и нужд самодержавия.

В 1828 г. при Министерстве финансов был учрежден Мануфактурный совет с

участием заводчиков и фабрикантов. Он должен был изучать состояние

промышленности в России, снабжать предпринимателей необходимой информацией

и оказывать им иные виды содействия.

С 1829 г. в России стали регулярно проводиться промышленные выставки для

пропаганды новых технических достижений. До 1861 г. было проведено 12 таких

выставок. По их примеру проводились и сельскохозяйственные выставки.

Военные расходы и затраты на растущий бюрократический аппарат требовали

новых источников денежных поступлений, поэтому принимались поощрительные

меры для предпринимателей, издавались покровительственные тарифы.

Возглавлявший с 1824 по 1844 гг. Министерство финансов Е. Ф. Канкрин провел

ряд мер по укреплению расстроенной в предыдующее царствование финансовой

системы страны. Он добивался поддержания выгодного торгового баланса и

увеличения доходных статей бюджета за счет повышения прямых и косвенных

налогов, восстановления питейных откупов, девальвации упавших в цене

ассигнаций.

Важной экономической мерой явилась проведенная Канкриным в 1839—1843 гг.

денежная реформа. До этого в России шел двойной денежный счет — на

ассигнационные рубли и рубли серебром, при этом курс ассигнаций подвергался

постоянным колебаниям. С 1839 г. вводился твердый кредитный рубль,

приравненный к 1 руб. серебром и обеспеченный золотой и серебряной монетой.

Для этого в течение последующих четырех лет был создан необходимый запас в

золоте и серебре путем скупки золотой и серебряной монеты, а также слитков

драгоценных металлов. Манифестом 1 июня 1843 г. было объявлено начало

обмена всех находившихся в обращении ассигнаций на государственные

кредитные билеты из расчета 1 кредитный рубль за 3 руб. 50 коп.

ассигнациями. К 1851 г. обмен был завершен. Всего было обменено около 600

млн. ассигнационных рублей на 170 млн кредитных.

Реформа 1839—1843 гг. Канкрина на время укрепила денежную систему.

Однако выйти из финансового кризиса правительство так и не смогло: к концу

царствования Николая I, особенно в связи с резко возросшими расходами в

годы Крымской войны, кредитные билеты начали падать в цене, внутренний и

внешний государственный долг значительно возрос; в 1855 г. он почти в два

раза превысил доходную часть государственного бюджета.

3. Россия на мировой арене.

В первой половине XIX века Россия обладала значительными возможностями

для эффективного решения своих внешнеполитических задач. Они включали

защиту собственных границ и расширение территории в соответствии с

национальными, геополитическими, военно-стратегическими и экономическими

интересами страны. Это подразумевало складывание территории Российской

империи в ее естественных границах по морям, рекам и горным хребтам и в

связи с этим добровольное вхождение в неё или насильственное присоединение

многих соседних народов.

Дипломатическая служба России была четко налаженной, разведка –

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5