Публицистика в фельетоне

будет презренно имя его! (риторическое обращение) – посмотрев на меня

поверх широких очков, начал перечислять все те широкие (параллелизм)

возможности, которые таит мой организм. По его точному и беспристрастному

подсчету оказалось, что передо мной блестящий выбор (гипербола, ирония)

недорогих и обеспеченных путей для крематория: печень, почки, кишки, –

словом, все, что я мог скопить за долгую трудовую жизнь, все это вопиет

(олицетворение) или о крематории, или о курорте».

Огромную роль в фельетоне играет и заголовок, который зачастую имеет

характер развернутой или более краткой загадки. Заголовок привлекает

читателя своей нестандартностью и заставляет сначала заинтересоваться, а

потом и задуматься. Вот только несколько примеров из творчества мастеров

начала века: «Если бы я был фельдшером», «К вопросу о тупоумии» (М.

Кольцов), «Веселящаяся единица», «На купоросном фронте», «Как создавался

Робинзон» (И. Ильф, Е. Петров), «Критика за наличный расчет» (В.

Катаев)[22].

Язык фельетона не может не иметь своих особенностей, вытекающих из

характера его конфликта. И здесь мы снова приходим к выводу о глубоко

пристрастной публицистической оценке. К примеру, газетные штампы и

стереотипы, использование которых вполне оправданно в информационных и

аналитических материалах, в обычном виде фельетону просто противопоказан.

Зато фельетонисты широко используют казенно-деловой стиль для

пародирования, что придает их творениям новые краски и ярко

публицистическую направленность.

В качестве примера – один из наиболее часто цитируемых фельетонов Ильфа

и Петрова, «Веселящаяся единица»: «По поводу здорового гулянья велись

болезненно страстные дебаты. – Товарищи, давно уже пора дать отпор вредным

и чуждым теорийкам о том, что гулять можно просто так, вообще. Надо наконец

осмыслить этот гулятельно-созидательный процесс, который некоторыми

вульгаризаторами опошляется названием прогулки. …Мы должны дать нагрузку

каждой человеко-гуляющей единице. И эта единица должна, товарищи, не

гулять, а, товарищи, должна проводить огромную прогулочную работу»[23].

Глава 3.

Публицистическое начало в фельетоне

Сам термин «публицистика» произошел от латинского «publicus» -

общественный, что несложно спроецировать на рассматриваемый нами жанр.

Фельетон без направленности на актуальные проблемы и явления текущей жизни

невозможен.

Еще в двадцатые годы началась борьба за особую, публицистическую

художественность фельетона. Вообще фельетон может строиться по трем

основным принципам.

Первый принцип – от факта к проблеме. Здесь автор самостоятельно либо

при помощи читателей (они частенько являются «поставщиками» интересных и

злободневных тем) находит факт или явление, на котором вполне можно

поставить социальную проблему. Остается только художественно осмыслить

собранный материал и, используя вышеуказанные приемы, создать готовый

продукт – фельетон.

Второй принцип – от проблемы к факту. Существуют так называемые

«вечные» конфликты, о которых писали и будут писать еще много лет. Здесь

публицистическая направленность фельетона выражается в том, что автор,

переживая проблему действительности, хочет выразить ее «исходя не из

единичных типических фактов, а из осознанной при их помощи проблематики. К

фактам он все же приходит и здесь, давая их в документальном виде»[24] (Е.

Журбина, Повесть с двумя сюжетами, стр. 69).

Третий принцип создания фельетона – от проблемы к типизации. Этот

способ обобщения фактов наиболее близок художественной литературе.

Безусловно, этим перечнем не исчерпывается все многообразие форм

построения фельетона, и «чистая» схема встречается реже, чем их синтез.

Продолжая исследование теории советского фельетона, мы увидим, что в те

же двадцатые годы было выдвинуто два типа фельетонных стилей – «от

беллетристики» и «от публицистики». Михаил Кольцов, например, четко

различал эти типы: «В вопросе о самой обработке материала существуют два

метода. При одном методе «раскрашивания» материала фельетонист, найдя какой-

нибудь факт, прибавляет к нему более или менее художественно вымышленные

детали и дает нечто вроде полурассказа, опирающегося только в основном на

фактическую базу. Другой метод, по которому главным образом работаю я, -

это не прибавлять искусственных красок к тем фактам, которые есть, не

смешивать, не разбавлять факты каким-либо вымыслом, - хотя бы и

художественным, - а публицистически факты оттенить, дать их так, чтобы они

резали глаз. Я даю фактический материал большей частью в сопоставлении с

другими фактами и этим стараюсь добиться публицистического обобщения…»[25].

Выше мы уже вели речь о том, что исходным началом в фельетоне выступает

факт. Именно здесь особенно наглядно можно заметить различие фельетона и

его «прародителей» - чистой публицистики и рассказа. От любого другого

газетного или журнального жанра фельетон отличается тем, что фактический

материал в нем является «глиной» для лепки образа, который наиболее

очевидно и выпукло показывает внутреннее содержание фактов и их психологию.

Юмористический же рассказ, в отличие от фельетона, не претендует на

достоверность, актуальность и адресность, хотя он тоже может быть написан

хорошим стилем, с использованием изобразительно-выразительных средств языка

и иметь почти все внешние признаки фельетона.

Специфика фельетонного сюжета – в том, что он движется в равной степени

как от факта, так и от развития публицистического образа.

Художественное и публицистическое начала настолько тесно переплетены в

фельетоне, что это делает его одним из наиболее действенных и эффективных

жанров. Михаил Кольцов сравнивал фельетон с камнем, который дает «широкие,

далеко расходящиеся круги по воде»[26].

О. Цыганов проводит аналогии с кобальтовой пушкой, «которая призвана

разрушать раковую опухоль. Но кобальтовая пушка, разрушая злокачественную

опухоль, может задеть и здоровую ткань»[27]. Поэтому представляется весьма

странным столь редкое появление фельетонов на газетных страницах, особенно

если вести речь о так называемом «черном PR». Ведь конфликт,

рассматриваемый теми же аналитическими «кирпичами», имеет все признаки

публицистического!

Для фельетона непосредственное изображение картин жизни на основе

конфликта – чтобы читатель сам сделал выводы – нетипично. «Типические

конфликты здесь делаются сами «элементом содержания» произведения. Они

представлены нам … с определенной и строго отграниченной точки зрения,

точки зрения художника-публициста. Писатель как бы уже проделал какую-то

часть работы за читателя. Он не только выбрал из жизни факты, он соотнес их

смысловое наполнение под углом зрения своего замысла и сделал выводы, то

есть предъявил жизненные материалы читателя, подчинив их своей «внутренней»

задаче», - обобщает Е. Журбина[28]. И от фельетониста зависит, какие именно

факты он сочтет важными и актуальными для работы.

Таким образом, уже сама тема фельетона и фактические материалы, на

которых он основывается, несет на себе отпечаток личности автора. Ведь

фельетонист всегда должен находиться в «гуще» жизни и наблюдать ее во всех

проявлениях. Именно от его позиции зависит, что выбрать в качестве

пригодного сюжета для фельетона и как подать заинтересовавшие его факты и

явления.

Центр тяжести в фельетоне перемещен с непосредственного описания

событий на их осмысление и анализ. Отличие фельетона от рассказа еще и в

том, что рамки сюжета многого не вмещают, поэтому фельетонисту приходится

многое оставлять «за кадром» - разумеется, если все это не является

предметом специального рассмотрения с позиции публицистики.

Если в художественных жанрах типа рассказа, новеллы, романа автор

старается отобразить жизнь героев во всей полноте, то фельетонисту из-за

ограниченности рамок сюжета приходится выбирать самые характерные стороны

их жизни именно с точки зрения публицистического исследования. То есть

внешность, характер героя, суть его поступков дается не развернуто, а

подчас «одним мазком». Но этот штрих должен быть выбран и сделан очень

обдуманно, чтобы буквально в нескольких словах, одной фразе нести

необходимую публицистическую и художественную нагрузку, не быть надуманным

ради красного словца или «раскрашивания» сухих фактов.

Безусловно, фельетонист имеет право на гиперболу, гротеск,

преувеличение. Но только в том случае, когда эти приемы выражают жизненную

правду! Если автор выдумывает какую-либо деталь относительно, скажем,

внешности (вот захотелось ему сделать лысого главного героя рыжим, потому

что он решил повеселить читателя использованием соответствующей

поговорки), то он рискует вместо фельетона создать на реального человека

плохую карикатуру и потерять доверие читателя. Смешная подробность,

комическая ситуация в фельетоне существуют не сами по себе, а для того,

чтобы выявить черты характера, раскрыть контраст между сущностью и

видимостью, словами и реальностью, существующим и идеалом, причиной и

следствием.

Истинный фельетонист должен обладать взглядом ребенка. Для него не

существует банальности, косности, инерции. Он должен искренне удивляться

сам и тормошить читателя – «а почему именно так?». Ему нужно иметь свежий

взгляд на окружающее и открывать публике глаза на всяческие несообразности

и жизненные аномалии.

И эта цель достигается с помощью сплава публицистичности и

художественности - читатель восклицает: «И в самом деле, до чего все это

глупо!» не потому, что такая фраза открытым текстом присутствует в

фельетоне. И не потому, что какими-то косвенными доводами автор за руку,

как первоклашку, подводит читателя к подобному выводу. Ценность

художественной публицистичности настоящего фельетона - в том, что перед

нами наглядно, во всей своей вопиющей нелепости, встает какой-то яркий

образ, воздействующий не только на разум, но и на чувства. Специфичность

художественности фельетона и состоит в том, что она берет свое начало в

насыщенности образов публицистическими эмоциями.

Заключение

Вообще сегодняшний читатель и телезритель в большинстве своем желает,

чтобы средства массовой информации его информировали - около 67% опрошенных

ответили, что ждут от СМИ информации, и только примерно десятая часть

респондентов согласны на воспитательную роль «четвертой власти»[29].

Тем не менее, анализируя приморские печатные СМИ, можно легко заметить,

что многие из них (особенно отличается этим так называемая оппозиционная

пресса, но грешат и вполне официозные издания) зачастую не используют

огромных возможностей фельетона именно в формировании общественного мнения.

Ведь большая часть громких скандалов, освещаемых нашими газетами, носит

откровенно политический характер! И «жареные» факты, которыми потчуют нас

журналисты (сейчас речь не о том, в чьих интересах это делается), вполне

«тянут» на фельетон. Огромные цифры растраченных бюджетных средств – когда

город сидит без света, потому что нет денег на топливо; построенные без

проектов подземные переходы, которыми нельзя пользоваться – одни

недоделаны, вторые заливает водой и т.п.

Публицистики, патетики и пафоса в подобных творениях – хоть отбавляй!

Более того: львиная доля этих разгромных статей пестрит ироническими

высказываниями (порой переходящими в ерничанье), риторическими вопросами и

прочими стилистическими фигурами, свойственными фельетону. Но… это все

далеко не фельетоны. В силу того, что не удовлетворяют всем требованиям к

законам жанра, о которых шла речь в предыдущих главах.

Безусловно, только от автора, от его профессионализма и таланта,

умения, интуиции и опыта зависит – удастся ли ему создать настоящий

фельетон или же на страницы вновь попадет нечто невразумительное.

Ремесленничество здесь совершенно неуместно, и поставить на поток создание

фельетонов нельзя.

Еще одну причину того, что фельетон так редко появляется на газетной

полосе, стоит, на мой взгляд, поискать в характеристике жанра как

проявлении демократизации печати. Это оборотная сторона свободы слова,

когда задушенная цензурой пресса после долгих лет активного использования

языка Эзопа вдруг обнаружила – теперь можно говорить и писать обо всем!

Похоже, здесь демократия начала перерастать в анархию. Обсуждать, хорошо

это или плохо, сейчас не стоит. Фактом остается то, что многие журналисты,

может быть, порой неосознанно, пришли к выводу: если бой без правил, то к

чему изощряться и изобретать красивые комбинации? Ведь открытым текстом

назвать оппонента «дураком» гораздо проще, нежели составить изящное и

убедительное обвинение!

Еще одна, уже профессиональная проблема, - в кажущейся ограниченности

количества объектов для критики. Весьма образно сказал об этом И.

Шатуновский, рассказывая о начале своей работы в газете: «Посетители шли к

нам с утра и до вечера, как в дежурный пункт неотложной помощи. …За нашими

плечами еще не было тысячи напечатанных фельетонов, когда по многим

проблемам уже высказано все, что думалось, что годами наболело, накипело на

сердце. Согласитесь, что десятый фельетон о том же бюрократе написать в

десять раз труднее, чем первый. Тогда мы только начинали свою газетную

жизнь и чувствовали себя чуть ли не первооткрывателями. Каждая тема была

для нас внове, глубоко захватывала, казалась необычайно важной, не терпящей

отлагательства»[30].

Во вступлении к курсовой работе автор позволил себе немного помечтать о

светлых временах, когда хотя бы парочка приморских газет сможет баловать

любимого читателя фельетонами. Как журналисту мне понятно – мечта из

разряда трудноосуществимых в силу целого ряда субъективных и объективных

причин. Как читателю – отчаянно хочется верить в светлое будущее нашей

прессы…

Список использованной литературы

Былинский К. И., Розенталь Д. Э. Литературное редактирование. – 2-е

изд., испр. и доп. – М., 1961. – 356 с.

Булгаков М. А. Собрание сочинений в пяти томах. – М., 1992. – Т.2 - 750

с.

Журбина Е. И. Искусство фельетона. – М., 1965. – 288 с.

Журбина Е. И. Повесть с двумя сюжетами. – М., 1974. – 296 с .

Заславский Д.И. Газетные жанры. – М., 1955. – 290 с.

Кольцов М. Писатель в газете. – М., 1961. – 212 с.

Рабочая книга редактора районной газеты: опыт, методики, рекомендации.

– М., 1988. – 576 с.

Редактирование отдельных видов литературы. – М., 1973. – 330 с.

Розенталь Д. Э. Практическая стилистика русского языка. - 4-е изд.,

испр. – М., 1977. – 316 с.

Русская советская сатирико-юмористическая проза: рассказы и фельетоны

20-30-х годов. – Л., 1989. – 472 с.

Советский энциклопедический словарь. – М., 1982. – 1600 с.

Суконцев А. А. До и после фельетона. – М., 1989. – 256 с.

Тимофеев Л.И. Словарь литературоведческих терминов. - М., 1974. - 800

с.

Цыганов О. В. Режиссура газетного номера. – М., 1968. – 188 с .

Шатуновский И.М. Солдаты слова: рассказывают ветераны советской

журналистики. – М., 1985. – 340 с.

-----------------------

[1] Журбина Е. И. Повесть с двумя сюжетами. – М., 1974. – стр. 26.

[2] Кольцов М. Писатель в газете. - М. 1961, стр.133.

[3] См. Журбина Е. И. Искусство фельетона. – М., 1965. - стр.7.

[4] Там же

[5] Тимофеев Л.И. Словарь литературоведческих терминов. - М., 1974, стр.

433-434

[6] Журбина Е. И. Искусство фельетона. – М., 1965. - стр.16

[7] Цитата по Журбина Е. И. Искусство фельетона. – М., 1965. - стр.51

[8] Заславский Д.И. Газетные жанры. – М., 1955. – стр. 225.

[9] Там же, стр. 228.

[10] Цыганов О. В. Режиссура газетного номера. – М., 1968. – стр.70.

[11] Цыганов О. В. Режиссура газетного номера. – М., 1968. – стр.71

[12] Журбина Е. И. Искусство фельетона. – М., 1965. - стр.73

[13] Кольцов М. Писатель в газете. – М., 1961. – стр.94.

[14] Цыганов О. В. Режиссура газетного номера. – М., 1968. – стр. 71.

[15] Журбина Е. И. Повесть с двумя сюжетами. – М., 1974. – стр. 46-47.

[16] Журбина Е. И. Искусство фельетона. – М., 1965. – стр.213.

[17] Русская советская сатирико-юмористическая проза: рассказы и фельетоны

20-30-х годов. – Л., 1989. – стр.321.

[18] Булгаков М. А. Собрание сочинений в пяти томах. – М., 1992. – Т.2 -

стр. 564.

[19] Журбина Е. И. Искусство фельетона. – М., 1965. – стр.243.

[20] Розенталь Д. Э. Практическая стилистика русского языка. - 4-е изд.,

испр. – М., 1977. – стр. 295.

[21] Русская советская сатирико-юмористическая проза: рассказы и фельетоны

20-30-х годов. – Л., 1989. – стр. 389.

[22] См. там же.

[23] Русская советская сатирико-юмористическая проза: рассказы и фельетоны

20-30-х годов. – Л., 1989. – стр. 333.

[24] Журбина Е. И. Повесть с двумя сюжетами. – М., 1974. – стр. 69.

[25] Кольцов М. Писатель в газете. – М., 1961. – стр. 121-122.

[26] Там же.

[27] Цыганов О. В. Режиссура газетного номера. – М., 1968. – стр. 69 .

[28] Журбина Е. И. Искусство фельетона. – М., 1965. – стр. 209.

[29] Аргументы и факты. №43, 2000.

[30] Шатуновский И.М. Солдаты слова: рассказывают ветераны советской

журналистики. – М., 1985. – стр. 270-271.

Страницы: 1, 2