Правовые и профессионально-этические регуляторы в журналистике

Судя по содержанию первых кодексов, их составители находились под

влиянием возникшей в начале века концепции свободной прессы, или, как ее

иначе называют, либертальной. Истоки этой концепции восходят к идеям Дж.

Мильтона, Т. Джефферсона, Дж.-Ст. Милля, а ее содержание может быть сведено

буквально к нескольким пунктам. Вот они:

1. Пресса является общественным или полуобщественным институтом. Ее

главная цель – информировать читателя, развлекать его и помогать ему

контролировать правительство.

2. Пресса доступна любому гражданину, и каждый, имеющий достаточно

средств, может издавать газету.

3. Пресса контролируется самопроизвольным процессом установления истины

на "свободном рынке идей".

4. В ней запрещёны клевета и непристойности.

5. Наконец, пресса – четвертая власть в государстве. Она несет

ответственность перед обществом и обязана представлять общество в целом.

Общая демократическая направленность этой концепции, на разоблачении

ограниченности которой столь поднаторели наши теоретики, благотворно

сказалась на содержании первых журналистских кодексов. В качестве высших

ценностей в них провозглашаются свобода слова и право всех людей на

получение правдивой информации.

Требования, зафиксированные в первых кодексах, обычно не выходят за

пределы общечеловеческих норм нравственности и рекомендаций на уровне

здравого смысла. Пиши правду, придерживайся фактов даже тогда, когда они

тебе неприятны; уважай честь и достоинство каждой личности, ее право на

частную жизнь: не пиши против совести и не принимай ни от кого подачек;

исправляй допущенные ошибки; будь честным при сборе и распространении

новостей; уважай демократические институты и общепринятые нормы морали -

вот краткий перечень основных принципов, которые обычно составляют основу

кодексов журналистской этики.

Кодексы отличаются друг от друга по степени обобщенности требований,

предъявляемых журналисту. Одни включают только общие принципы, другие

снисходят до конкретных рекомендаций поведения в той или иной частной, но

типичной ситуации. Иногда они обрастают дополнительными статьями,

сформулированными на основе прецедентов, разбиравшихся журналистскими

судами чести или советами по прессе.

Журналисты, составлявшие кодексы, старались уйти от неизбежного в таких

случаях стандарта, но обычно это им не очень удавалось. Тем не менее, кое-

какие различия в форме кодексов все-таки есть. Одни апеллируют к психологии

журналиста и написаны, как кредо: "Я верю...", другие провозглашают общие

принципы, в-третьих, эти принципы ещё и конкретизированы, а некоторые дают

также перечень санкций, предусмотренных за то или иное нарушение.

Кодексы чести есть у большинства профессиональных корпораций мира.

Особое место в их ряду занимают международные принципы журналистской этики

".

Разработка и согласование международных принципов профессиональной

этики, которые называют "демократическим минимумом" современного

журналиста, потребовали большой предварительной работы. Базой для

сотрудничества весьма различных по своим целям организаций стала Декларация

ЮНЕСКО об основных принципах, касающихся вклада органов информации в дело

укрепления мира и международного взаимопонимания, прав человека, борьбы

против расизма, апартеида и подстрекательства к войне.

Под эгидой ЮНЕСКО после 1978 г., когда была одобрена названная

Декларация, прошло несколько встреч, на одной из которых – IV

Консультативной встрече международных и региональных журналистских

организаций, проходившей в 1983 г. сначала в Праге, а затем в Париже – и

удалось согласовать международные принципы этики журналиста. Их всего

десять. Особенно остро проходило обсуждение девятого и десятого принципов.

В провозглашении обязанностью журналиста воздерживаться от

подстрекательства или оправдания агрессивных войн, гонки вооружений,

противодействовать расизму и колониализму газета "Вашингтон пост" усмотрела

посягательство на принцип свободы печати. Обозреватель газеты категорически

настаивал на том, что проповедники войны должны пользоваться точно такой же

свободой, как и ее противники.

Принцип под названием "Устранение войн и других зол, противостоящих

человечеству" был все-таки согласован представителями разных организаций,

равно как и другое принципиальное требование - содействовать новому

международному порядку в области информации.

Эти принципы не лишают и не могут никого лишить свободы слова. Но на

тех, кто входит в профессиональные объединения, они налагают нравственную

обязанность бороться за общечеловеческие ценности, за мир, демократию,

социальный прогресс. Эта демократическая борьба провозглашается

профессиональным долгом честного журналиста.

В действующих ныне кодексах недостаточно учитываются значительные

перемены, происходящие в сфере коммуникаций, и новые нравственные проблемы,

возникающие в этой связи.

Стремительные сдвиги в социальной сфере создают ситуации, в которых

привычные образцы поведения уже не могут служить ориентирами, ибо они

диктовались совсем другими условиями. Поэтому рождение новой нравственной

нормы имеет порой не меньшее значение для общественного развития, чем

кардинальное научное открытие.

Кодекс профессиональной этики российского журналиста был принят

Конгрессом журналистов России 23 июня 1994 г. в Москве. (см. Приложение 2)

В ходе недавнего изучения этических кодексов СМИ из более чем 50 стран

мира исследователь Том Кунер определил три сферы, в которых перед

журналистами возникают основные этические проблемы. Это: поиск истины,

стремление к ответственности, непреодолимый магнетизм свободы слова. Поиск

истины, говоря конкретным языком, означает передачу точной, объективной и

достоверной информации. Стремление к ответственности — вторая категория

этической журналистики – подразумевает долг профессионалов СМИ служить

своей аудитории, а не, скажем, рекламодателям или властям. Свобода слова,

ключевое понятие в словаре западной демократии, подчинена в Кодексе

российского журналиста служению правде и ответственности. В ходе дискуссии

на конференции в Москве вопрос свободы печати чаще всего возникал в

контексте ограничений, которые этические кодексы возлагают на журналистов.

“Было несколько очень серьёзных тем, которые вызвали очень серьёзные споры,

так что Хартия была действительно нами выстрадана. Например, пункт 2:

“Журналист сохраняет профессиональную тайну в отношении источника

информации, полученной конфиденциальным путем. Никто не может принудить его

к раскрытию этого источника”. По закону Российской Федерации суд может

обязать журналиста своим решением раскрыть источник. Таким образом те, кто

подписал эту Хартию, добровольно взяли на себя право даже по решению суда

не раскрывать свои конфиденциальные источники и соответственно выразили

готовность понести за это наказание по закону... Мы не считаем этот закон

справедливым, мы готовы нести ответственность по суду. Дело в том, что суд

у нас достаточно политизирован, и сведения об источниках информации

журналистов, особенно преданные гласности в открытом судебном заседании,

могут быть использованы и для сведения счетов, и для преследования по

профессиональному признаку, и даже для уничтожения свидетелей. Вот почему

мы бурно обсуждали этот пункт, но все же достаточно быстро нашли

консенсус.”

А. Венедиктов о Московской хартии журналистов,

первом в стране абсолютно добровольном этическом кодексе

Наконец, важное внимание должно быть уделено тому, о чем эта типология

и кодексы умалчивают. Речь идет об основных условиях, при которых этика

может эффективно управлять деятельностью СМИ. В этой связи на конференции

говорилось об экономическом, политическом, социальном и правовом климате в

России. Возможно ли стремиться к истине, если существуют правительственные

ограничения на доступ к информации? Реально ли требовать от прессы

ответственности на фоне низких доходов от рекламы? Какой смысл в свободе

печати, если журналистов затаскивают но судам, обвиняя их в нанесении

ущерба чести и достоинства политиков?

При всей своей взаимозависимости и взаимоналожении эти сферы могут

служить хорошей отправной точкой при рассмотрении Кодекса профессиональной

этики российского журналиста, да и вообще при обсуждении журналистской

этики в России.

Отзываясь на принятие Кодекса профессиональной этики журналиста,

американская журналистка Элизабет Шиллингер писала: «Тот факт, что

российские журналисты уделяют столь значительное внимание этике в период

социальных потрясений и строительства нового общества, не может не вызывать

восхищения. Вне всякого сомнения, ни Джозеф Пулицер, ни Эдвард Скриппс, ни

Уильям Херст в период построения собственных информационных империй в конце

прошлого столетия не были отягощены подобными сомнениями. Да и сегодня

нельзя этого сказать о Руперте Мэрдоке и ему подобным. Без сомнения,

российская тенденция стремления к этическим ориентирам при формировании

демократических СМИ соответствует национальной традиции поиска философских

и моральных путей развития общества».

САМОУПРАВЛЕНИЕ ЖУРНАЛИСТА

Каждый журналист постоянно чувствует на себе посторонние взгляды. О

результатах его труда судят люди, знакомящиеся с его материалами, и

коллеги, оценки его поведению дает редакционный коллектив. Если стереотипы

этих оценок совпадают с требованиями общества и с внутренней работой

самовоспитания, которую приходится вести каждому человеку интеллектуального

труда, то освоение индивидом ценностей и норм профессиональной морали, их

перевод во внутреннее достояние личности происходят без мучительного

надрыва. Напротив, любая рассогласованность между критериями нравственного

поведения обрекает журналиста на тяжелую внутреннюю борьбу: желания спорят

с нормой, средства противоречат цели, совесть не мирится с долгом. В такой

ситуации сложно прогнозировать, какие именно стереотипы поведения будут

усвоены индивидом.

Ни один человек не способен действовать разумно без хотя бы

минимального знания о самом себе. Поэтому необходимым условием его

жизнедеятельности служит самосознание - "осознание и оценка человеком своих

действий и их результатов, мыслей, чувств, морального облика и интересов,

идеалов и мотивов поведения, целостная оценка самого себя и своего места в

жизни".

В деятельности журналиста сознательное самоуправление собственными

психическими процессами и поведением становится наиболее эффективным

способом организации, регуляции и контроля. Ведь процесс его труда часто

недоступен воздействию внешних регуляторов, а в той мере, в какой является

творческим, вообще зависит не от них.

Предельное разнообразие условий журналистского труда, высочайший

динамизм социальных процессов, с одной стороны, и индивидуальный характер

всех решений, принимаемых в процессе творчества, при жестком лимите

времени, - с другой, требуют от журналиста сознательного самоуправления в

каждом конкретном акте творчества. Если, согласно мнению некоторых

исследователей, реакция журналиста на внешние воздействия определяется

блоком правил и норм, который постоянно ориентирует его именно на

самоуправление, то самоуправление понимается как суммарная характеристика

процессов, обеспечивающих человеку оптимальное функционирование в условиях

меняющейся среды.

В структуре самоуправления обычно выделяется три процесса:

самоорганизацию, самоконтроль и саморегуляцию. Если благодаря

самоорганизации складывается стратегия деятельности журналиста

применительно к конкретным условиям подготовки материала, то функция

самоконтроля - это проверка качества решения той или иной задачи,

установление рассогласований между эталоном и результатом действия.

“Когда обгоняли крестьянина, впрягшегося, как лошадь, в телегу с нехитрым

скарбом, Халип потянулся к фотоаппарату и , несмотря на бурные мои

протесты, всё же нажал на спуск. Тогда мы были по-своему оба правы.

Фотокорреспондент мог запечатлеть это горе только одним образом - только

сняв его, и он был прав...Мне показалось тогда стыдным, безнравственным,

невозможным снимать всё это, я бы не мог объяснить тогда этим людям, шедшим

мимо нас, зачем мы снимаем их страшное горе. И я тоже по-своему был прав

тогда.”

Из военных воспоминаний 1941 г. К. Симонова.

"Снять" расхождение между ними можно путем саморегуляции, которая

заключается в корректировке деятельности, уточнении программ данной

творческой операции и стратегии творческого акта в целом ".

Нравственный смысл управления своей деятельностью со стороны журналиста

состоит не только в том, что его "фундаментальный информационный блок"

заключает в себе моральные принципы и нормы, которые выступают в роли

регуляторов его собственного поведения и критериев выносимых им оценок.

Этот смысл ещё и в том, что отношение журналиста к задачам и способам своей

деятельности и к людям, которые включены в неё, осознается им как его

собственное, интимное нравственное отношение.

Журналистика предполагает в качестве обязательного свойства тех, кто ею

занимается, сознательное отношение к своей деятельности, т.е. способность

представлять все общественные последствия. То, ради чего человек,

собственно говоря, и берется за перо. Уже в первой, импульсивной реакции на

актуальную проблему безотчетно заключено и его намерение. А в замысле

материала - цель, предвосхищающая результаты.

Если уровень сознательности личности зависит от того, какое место в

мотивах её деятельности занимает понимание общественного долга, то

применительно к журналисту это соотношение значительно усложняется.

Двойственность, внутренняя противоречивость журналистской деятельности

ставит пишущего перед парадоксом, который не разрешим таким формальным

путем. Дело в том, что общественный долг может выступать перед журналистом

одновременно в разных формах: как долг профессиональный и долг служебный, а

те в свою очередь не всегда согласовываются друг с другом.

Если, удовлетворяя интерес читателя в правдивой информации,

корреспондент своей публикацией помогает налаживать в обществе

конструктивное сотрудничество, как того требует издатель, то конфликт между

двумя формами общественного долга, понятно, не наступает.

Но такой конфликт вполне вероятен, если мнение издателя по обсуждаемой

проблеме расходится с интересами массовой аудитории. Эта причина достаточно

серьезна, и в каждом подобном случае журналист бывает вынужден принимать

решение сам. Поэтому его сознательность не ограничивается сопоставлением

предполагаемого эффекта публикации с общими представлениями о долге. Она

требует от пишущего самостоятельного и столь же сознательного выбора

критериев оценки: какой из видов долга больше отвечает гуманистической

природе нравственности? Ведь "человечески хорошим может быть лишь то, что

является осуществлением свободы".

В тех случаях, когда мнение издателя подкреплено к тому же мощью его

политического авторитета, самостоятельный выбор для журналиста бывает

затруднен, а то и чреват тяжкими последствиями.

Согласимся, что бывают ситуации, когда интересы политической

целесообразности могут перевешивать неотъемлемое право читателя знать.

Однако помимо причин объективного порядка основой конфликта между долгом

профессиональным и служебным может стать и произвол издателя, и неверное

понимание самим журналистом того или иного общественного предписания.

Поэтому самокритичный анализ собственных исходных принципов становится

обязательным показателем профессиональной пригодности журналиста. Иначе

публикация способна вызвать эффект бумеранга.

Выяснение общих посылок, которые служат автору основанием его оценок и

выводов, для него самого всегда представляет немалую трудность. Ведь

собственную позицию человек воспринимает как нечто естественное, само собой

разумеющееся. Позиция - это он сам и есть. Индивидуальное и социальное

слито в человеке настолько органично, что их размежевание если и

открывается ему, то только с огромным трудом. Буржуа, например, писали в

свое время К. Маркс и Ф. Энгельс, обнаруживает это различие только в том

случае, когда обанкротится".

Конечно, перемены в общественном положении помогают человеку отделить в

себе самом индивида от социального существа. В таком случае происходит

реальное отстранение (если воспользоваться терминологией В. Шкловского),

возникает возможность взглянуть на объект - самого себя - в новом,

непривычном ракурсе. Но выйти из круга сложившихся представлений часто

трудно даже очень одаренным людям.

Рассматривая сущность человека как совокупность его общественных

отношений, необходимо подчеркнуть значение наличных интересов в

детерминации поведения индивида. Социальные интересы предопределяют и

основную направленность ею позиции. Но полностью во власти своих интересов

и потребностей человек находится до тех пор, пока он не выделяет себя из

окружающего мира, не рассматривает свое отношение к миру, к другим людям и

к самому себе именно как отношение, покуда тем самым он не сознает самого

себя как личность, способную управлять собой.

При идентификации с социальной группой индивид ощущает ее коренные

интересы как собственные, да и принципы поведения выбирает из тех, что

отвечают групповым, классовым нуждам. Однако уже сам свободный выбор этих

принципов, которым личность сознательно подчиняет свое поведение, означает

одновременно её самоопределение, выделение из группы, возвышение над

наличными потребностями. Влияние социально-классового интереса на поведение

личности перестает быть слепым и стихийным, ибо оно опосредуется

сознательно избранными ею принципами.

Самосознание, таким образом, представляет собой основополагающий

признак личности, формирующийся вместе с ее становлением. По Канту, индивид

становится личностью именно благодаря самосознанию, которое позволяет

подчинить свое "я" нравственному закону и таким образом обреет внутреннюю

независимость от наличного бытия.

Профессиональный долг - вот тот внутренний закон, который должен

предопределять поведение журналиста. Его смысл в том, чтобы правдивым

словом помогать людям ориентироваться в происходящем. Измена долгу ведет к

утрате профессиональной пригодности и нравственной деградации специалиста.

Поэтому состояться как профессионал журналист может в том случае, если он

состоялся как личность, следующая требованиям долга.

Верность сознательно выбранным принципам помогает ему выстоять в

периоды социальных потрясений, не поддаться воздействию внешних влияний,

избежать растерянности при изменении политической конъюнктуры, сохранить

профессиональное достоинство и избежать мук совести.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Весь этот разговор, возможно, не имеет практического смысла без

Страницы: 1, 2, 3, 4