Испанское рыцарство \Песнь о Сиде\

дисциплинированной части мелкого рыцарства, высоко ставившей понятия долга

и честности.

Установление вассалитета обязывало сеньора защищать честь и жизнь

своих вассалов. Сид, например, требует от короля как своего сеньора, чтобы

он разделил его обиду на инфантов, оскорбивших сидовых дочерей[139].

Обязанность сеньора защищать вассала особенно четко изображена в том

эпизоде "Песни о Сиде", в котором Кампеадор передает в руки короля трех

своих воинов, перелагая на него и долг защищать их[140].

Вассальные отношения накладывали определенные обязательства и на

вассала, обычно выражавшиеся формулой auxilium et consilium[141].

Под auxilium понималось служение вассала сеньору, прежде всего - на

войне. Сеньор как военачальник имел право отдавать своим вассалам приказы,

которые те должны были выполнять[142], причем делать это с готоdностью, "от

всего сердца" и "по своей охоте":

1430. Vassallos tan buenos por corazon le han

Mandado de so senor todo lo han a far.

Иногда вассал мог отказаться выполнять приказ своего сеньора, или

считал его унижающим свое достоинство: так, Педро Бермудес отказался

опекать карррионских инфантов во время боя[143]. Очевидно, в таких случаях

сеньор соглашался со своим вассалом и отменял приказ. Однако сеньор мог

настоять на своем, и тогда вассалу приходилось подчиняться:

2766. Mandaronle ir adelante, mas de so grado non fo.

Долгом вассала было защитить сеньора от всех врагов[144], доносить ему

обо всех готовящихся против него злодеяниях. Наконец, вассалы были "должны"

сражаться за честь сеньора на судебном поединке:

3535. Cumplir quieren el debdo que les mando so senor...

Сеньор мог поручить управление частью своего войска своим вассалам, и

тогда рядовые воины должны были беспрекословно выполнять их распоряжения,

как если бы они исходили от самого сеньора[145].

Нравственным долгом вассалов было сопереживать сеньору в горе и

радости:

2628. El padre con las fijas lloran de corazon,

Assi tazian los cavalleros del Campeador.

Идеалом отношений между вассалами одного сеньора было доброе согласие

между ними:

3551. Todos tres se acuerdan, ca son de un senor.

Consilium обозначало обязанность вассала помогать своему сеньору

советом, участвовать в созывавшихся им сходках и советах, исполнять

должности судей в суде[146].

Несколько раз по ходу повествования Сид собирает всех своих вассалов,

чтобы их пересчитать или сообщить им свое решение по какому-либо

вопросу:[147]

1263. Mandalos venir a la corth e a todos los juntos.

Иногда, особенно в критических ситуациях, Сид созывает всех вассалов,

чтобы посоветоваться с ними[148]. Но гораздо чаще Кампеадор с совещается не

со всеми вассалами, а лишь с наиболее близкими из них:

2511. Ellos con los otros vinieron a la cort

Aqui esta con mio Cid el obuspo don Jerone;

El bueno de Albar Fanez, caballero Lidiador,

E otra muchos que crio el Campeador.

Таким образом, и совет дружины " в малом составе", и сбор всех воинов

называются в поэме «cort». Также «Песня» называет и все окружение Сида

вообще, употребляя его двору ( cort ) короля или барселонского графа[149].

2835. Peso a mio Cid e a toda so cort.

Нередко Сид обращается за советом и к какому-либо одному из своих

вассалов. Например, обмануть евреев ростовщиков Сиду посоветовал Мартини

Антоминес[150]. Особенно большое доверие Сид оказывал своему племяннику

Альвару Фаньесу Минате, которого он называет своей "правой" или "лучшей"

рукой ( «el mio brazo mejor» )[151]. Именно ему Сид доверяет ответственное

задание - отвезти королю подарки и просить его о возвращении "милости"; на

него возлагает подсчет добычи[152] и найм рыцарей в Кастилии[153]. Наконец,

именно Минате Сид поручает перевезти дочерей и жену в Валенсию[154].

С Минатей, который, словами поэта, "всегда был у его руки"', Сид

советовался чаще, чем с кем-либо ещё из своего окружения[155]. Весьма

показательно, что Фернандо Гонсалес просит разрешения увезти дочерей Сида в

Каррион не только у Сида и Хименны, но и у Минаты[156].

Таким образом, согласно поэме, Минайя был кем-то наподобие первого

советника или майордома при дворе Сида в Валенсии.

В "Песне" не содержится ясного ответа на вопрос о том, как должен был

вести себя вассал, если король изгонял его сеньора из королевства. Судя по

тому, что какая-то часть дружины Сида осталась в Кастилии ( 982. Saludes de

primos e de hermanos e de sus companos, aquellas que avien dexado ), можно

заключить, что вассал не был обязан следовать в изгнание за своим сеньором.

Однако этот вывод противоречит сообщениям других источников, однозначно

указывавшим на то, что вассалы были обязаны сопровождать своего сеньора в

изгнание[157]. Как бы то ни было, поэма считает безукоризненно правильным

поведение тех вассалов Сида, которые не раздумывая решили поддержать своего

сеньора в трудную минуту и удалиться с ним в изгнание теряя при этом свои

вотчины и бенефиции, оставляя в Кастилии свои земли и семьи[158].

Таким образом, в поэме возвеличивается идея беззаветной преданности

вассала, способности пожертвовать всем - вотчинами, даже семьей - ради

выполнения своего долга.

Главный герой поэмы сохраняет верность, даже тогда, когда сеньор

отвернулся и оттолкнул его от себя, несправедливо обвинив в государственном

преступлении. Закон предоставляет изгнаннику право вести военные действия

против короля[159], но Сид отбрасывает эту мысль, считая своим долгом по-

прежнему сохранять верность своему законному сеньору:

548. Con Alfons mio senor non querria lidiar.

Решение Сида находит поддержку у его воинов, что свидетельствует о

том, что идеи преданности королю как главе государства имела

распространение среди широких слоев населения.

Итак, Сид отказывается от сулящего ему ратные подвиги мятежа против

своего законного сеньора, отдавая тем самым предпочтение интересам

общественных и политических институтов, которые правят изгнавшим его

королевством, свято соблюдая долг вассальной преданности.

Вассальные отношения накладывали определенные обязательство как на

сеньора, так и на вассала. Сеньор должен был защищать своего вассала, но

самое главное - оказывать ему материальную поддержку, которая могла

выражаться либо в земельных пожалованиях, либо в денежных выплатах.

Земельные пожалования получали, в основном, ближайшие вассалы того или

иного сеньора, составлявшие малую дружину, большая часть членов которой

была представлена родственниками сеньора и его «вассалами по воспитанию».

Малая дружина составляла малый совет сеньора, помогавший ему

в принятии важных решений. Иногда сеньор обращался ко всем своим вассалам,

в том числе и к "платным", т.е. получавшим денежное довольствие.

Обязанности вассала выражались в подчинении приказам сеньора, защитить его

и его семью от врагов, участии в созываемых сеньором собраниях и т. д.

Оформление вассальных связей осуществлялось при помощи церемонии

оммажа. Расторгнуть вассальные отношения могли обе стороны.

Взглядам мелкого испанского рыцарства на вассальные отношения был

присущ ряд особенностей. Прежде всего, в основном получавшие денежное

жалование вассалы, выступали за справедливую оценку их ратного труда и

требовали увеличения выплат. Далее, мелкое рыцарство с неприязнью

относилось к "случайным людям" в войске своего сеньора, видя в них

предателей и обманщиков; сами они ориентировались на долговременную службу

одному сеньору. Наконец, кодекс чести рыцарей требовал от вассалов полной

преданности сеньору, которая, в конечном счете, ставилась выше личных благ,

гражданской преданности королю и, возможно, семейных интересов.

Вассалы короля.

Королевская власть включает в себя, с одной стороны, полномочия

монарха, как главы государства, и, с другой сторой, его права как сеньора

собственника вассалов[160]. Подобная двойственность королевской власти

находит отражение в титулатуре короля:

2109. !Mucho voslo gradesco commo el rey e a senor![161]

1952. Por darle grand ondra commo a rey e senor[162].

Границы между этими двумя составляющими королевской власти размыты -

никогда просто невозможно определить, в какой из двух ипостасей - монарха

или сеньора - предстает король в том или ином случае.

2936. !Merced, rey, de largos reynos a vos dizen senor![163]

Очевидно, в данном отрывке слово "сеньор" обозначает короля скорее как

верховного правителя страны, олицетворение государственной власти, а не как

покровителя каких-то конкретных вассалов, связанных с ним узами оммажа.

Часто для обозначения короля именно как повелителя всех подданных

употребляется термин: «senor natural»[164].

По-видимому, власть короля как главы государства была тождественна

власти ( poder )[165], установленной Сидом в завоеванной им

Валенсии и других мусульманских городах, "сеньором"[166] которых он

являлся - ведь, в сущности, он был правителем большого пространства

государства в самом сердце мавританских земель, и рядовые жители его

владений должны были повиноваться ему, как монарху.

Однако власть Сида в этих землях была более последовательной, чем

власть короля в его государстве, потому что Сид был не только королем своих

владений, но еще и их "хозяином", собственником, располагая ими по праву

завоевания, как "вотчиной":

1472. Yo ffinoare en Valencia, ca la tengo por heredad[167].

1606. Entrad conmigo en Valencia la casa,

En esta heredad que vos yo he ganada[168].

Такую большую власть король имел только в пределах своих домениальных

землях как их непосредственный владелец[169]; на территории же всего

королевства вообще, включая обширные имения крупинх феодалов, располагавших

различными имущественными правами, власть короля была довольно слабой.

Своевольные аристократы считали себя полными хозяевами своих земель и порой

отказывались даже выполнять приказания своего короля и сеньора, которому

приходилось выделять специальную охрану для зашиты проезжающих по его

королевству путников от произвола его же собственных слуг - графов и

инфантов:

3476. Dadme vuestros cavalleros con todos guarrizones,

Vaya conmigo, yo sere el cariador;

Huyo vos lo sobre llevo commo a buen vossallo taze senor,

Que non prendan fuerza de comde nin de infaneon[170].

Слабость государственной власти определялась отсутствием в руках

короля действительных средств для полного подчинения своей воле строптивых

феодалов. Единственными непосредственными исполнителями монарших повелений

в поэме выступают портерос.

1536. El portero del rey quitar lo mandava...[171].

1537. Andran mios porteros por todo el reyro mio...[172].

В распоряжении короля не было постоянной, полностью преданной ему

армии[173]- его войско состояло из дружин его вассалов:

508. Al rey Alfonso que llegarien sus companas,

Quel buscarie mal con todoas sus mesnadas[174].

Однако монарх все же располагал определенными средствами осуществления

своей власти над заносчивыми вассалами - недаром каррионские инфанты "из-за

страха перед королем" не решились совершить очередное злодеяние - напасть

на бойцов Сида до поединка:

3542. El cometer fue malo, que lo al nos enpuo,

Ca grand miedo ovieron a Alfonso el de Leon[175].

Карательные меры, которые король использовал для поддержания и

укрепления своей власти, заключались в изгнании неугодного человека из

королевства. Этим правом располагал только монарх как глава государства.

Гражданину, попавшему "в опалу"[176], вызвавшему чем-либо "гнев

короля"[177], или потерявшему его «расположение»[178] и "любовь"[179],

приказывалось покинуть королевство:

1325. Echaste de tierra, no ha la vuestra amor[180].

Условия изгнания били очень жестокими: король отнимал у изгоняемого не

только его бенефиции ( honores ), что обозначало разрыв вассальных связей

между ними, но и конфисковывал его дома и вотчины[181], отдавал их на

разграбление своим слугам.

Картина страшного разгрома, учиненного исполнителями королевской воли

во дворце Сида, показывает, как на деле осуществлялась конфискация.

Изгнанный был должен удалиться из королевства в ограниченный

срок[182], составлявший 30 дней[183], если он не успевал сделать это,

слугам короля приказывалось "не дать ему убежать", т.е, очевидно, схватить

его и убить:

308. Mando el rey a mio Cud aguardar,

Que, si Despues del plago en su tierra pudies tomar,

Por oro ni por plata non podrie escapar[184].

Всем остальным подданным король под страхом смертной казни и

конфискации имущества запрещал оказывать Сиду какую-либо помощь: впускать

его на постой, подавать пищу:

25. Que al mio Cid Rey Dias que nadi nol dissen posada,

E aquel dela diesse sopiesse vera palabra.

Que perderie averes e mas los ojos de la cara

E aun demas los cuerpos e la almas[185].

Поводом в к изгнанию могло послужить как совершенное подданным короля

преступление, так и ничем не мотивированное недружелюбие короля. Согласно

поэме, Сид был изгнан по обвинению в присвоении дани королевской, чего он

не делал: в опалу он изгоняется без гроша в кармане. Обвинение, таким

образом, было абсолютно необоснованным и бездоказательным. Учитывая, что

доносы в то время были частым поводом для преследования[186], можно

предположить, что и Сид был жертвой клеветы, как думала Химена:

267. Por malos mestureros de tierra sodes eshado[187].

Однако изгнание не означало полного и окончательного разрыва отношений

между королем и изгнанником, поскольку последний мог снова добиться

"расположения" и "любви" короля. Церемония примирения, очевидно, состояла в

том, что король во всеуслышание объявлял о возвращении "любви" опальному

вассалу, после чего вассал целовал ему руку и считался восстановленным во

всех своих правах[188].

Встреча, на которой произошло примирение Сида и короля названа в поэме

vistas:

1973. A las aguas de Tajo, o las vistas son aparejadas[189].

Подобные мероприятия - встречи - о которых заранее договаривались

лица, заинтересованные в принятии решения по какому-либо вопросу, четко

определяются в поэме от сходок

( juntas ) и кортесов ( cortes ):

2914. Aguda melos a vistas, o a cortes[190].

«Сходками» назывались окружные судебные собрания, на которых иногда

председательствовал сам король. Очевидно, суд мог осуществляться не только

на "сходках", "кортесах", но и на "встречах" короля, поскольку Сид

предлагает королю самому выбрать одну из этих форм собраний для суда над

инфантами.

Словом корт или кортес ( миж. от cort-cortes) обозначались несколько

понятий. Так могла называться и сходка воинов нескольких

предводителей[191], но, прежде всего, cort - это двор короля, окружение

монарха, состоявшее из его родственников и приближенных, верхушки

духовенства, графов и придворных должностных лиц[192], с которыми он

совещался по самым разным государственным и личным делам, хотя формально

король считался единственным источником власти и члены корта не имели

решающего слова и голоса[193]:

1938. Ellos son mucho urgullosos e an part en la cort...[194].

1939. Adelino poral palacio do estava la cort[195].

Совпадение терминов, обозначающих двор Сида в Валенсии или двор графа

Беренгера в Барселоне и двор короля Кастилии и Леона, а также

тождественность их функций указывают на то, что это были учреждения одного

рода, выросшие из доверительных совещаний сеньора со своими вассалами по

важным вопросам. Однако, сort испанских королей, как уже отмечалось, с

середины XI века получает название Curia Regia и превращается в официальный

государственный орган, играющий важную роль в политической жизни страны.

Помимо этого дворцового совета иногда создавались расширенные или

экстраординарные заседания королевской курии, на которых присутствали не

только ближайшие советники короля и должностные лица двора, но и большая

часть, или даже все графы, епископы, аббаты, светские магнаты, а иногда и

инфансоны[196]. Такие собрания назывались cortes pregonadas, но чаще -

просто cort или cortes:

3272. Vezos mio Cid a llas cortes pregonadas[197].

Очевидно этот государственный институт родственен тем расширенным

советам, на которых Сид объявлял свои решения и совещался со всеми воинами-

вассалами, которые не должны были отказываться от участия в этих

совещаниях, поскольку в число важнейших обязанностей вассала входило

concilium - помощь вассала сеньору советом и участием в собраниях,

невыполнение которой означало измену. Поэтому и на королевский "кортес

прегонадас" была строго обязательна явка всех воинов короля, иначе им

грозила опала:

2982. Qui non viniesse a la cort non se toviesse por so vossalo[198].

Лишь в качестве исключения король мог освободить кого-либо из своих

вассалов от участия в работе cortes pregonadas:

2989. Vengan al rey que los quite desta cort[199].

Объявляя о созыве кортесов, король рассылал по всей стране глашатаев,

которые оповещали вассалов короля о том, где и когда состоится собрание и

каким категориям рыцарей следует на него явиться:

2962. Andran mios porteros por todos el reyno mio,

Por dentro en Toledo pregonaran mio cort,

Que alla me vayan cuemdes e infansones.

Очевидно, рыцари должны были являться на кортесы в сопровождении своих

вассалов:

3106. Elle va en medio, e los ciento alrededor[200].

Повестка совещаний кортесов целиком зависела от воли короля. Как

показывает поэма, в число важнейших функций кортесов входил разбор споров

между рыцарями, поскольку благородное сословие в средневековой Испании было

подсудно исключительно королю или его курии[201].

Споры между рыцарями носили разный характер. Нередно они возникали из-

за оскорблений, которые рыцари наносили друг другу и которые, по

представлениям того времени, нельзя было оставить неотомщенными.

Кульминационный момент "Песни о Сиде» - оскорбление Кампеодора

каррионскими инфантами, избившими и бросившими его дочерей. Они сами

расценивают это как месть за неравный брак и те насмешки, которые им

приходилось терпеть в Валенсии, как возздание Сиду за причиненные им обиды:

2758. De nuestros casamientos agara nos somos vengados[202].

Как обида ( tuerto, rencura ), требующая отмщения (или, в крайнем случае,

искупления деньгам), рассматривалось нанесение ранений родственникам

сеньора, а также вступление войск одного сеньора на территорию другого:

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5