Японо-Советско-Германские отношения перед 2 мировой войной

достижения наиболее тесных связей.

Переговоры Японии и Германии о заключении военно-политического союза

были продолжены в 1935 г. «Весной 1935 г. Риббентроп заявил Осима о

готовности германского правительства заключить союз с Японией. Поле

обсуждения этого предложения Осима передал согласие Японии на подписание

договора между двумя странами» (16, с.152).

Для обсуждения деталей будущего соглашения в течение 1935 г. в

Германию приезжали различные миссии, которые вели переговоры по военным и

экономическим вопросам.

В конце ноября – начале декабря 1935 г. в Берлине состоялось

совещание японских военных атташе, аккредитованных в столицах европейских

стран, обсуждавшие вопрос о японо-германском союзе. В начале 1936 г. в

Берлин прибыла новая японская военная миссия во главе с генералом Ито,

уполномоченная вести переговоры относительно военных обязательств партнеров

будущего блока. Р. Зорге вспоминает: «В Германии в марте-апреле 1936 г.

между Риббентропом и послом Осима через адмирала Канариса проходили

переговоры с целью заключения военно-политического союза. Идея того, чтобы

эти переговоры не стали достоянием политических деятелей, делалось все,

чтобы они держались в секрете, поэтому ни японский МИД не знал о них, ни

МИД Германии. Как раз в это время из Германии в Японию прибыл Гак. Он имел

специальные полномочия от Риббентропа и Канариса и действовал как связной в

деле создания японо-германского союза» (11. С. 123-124).

Цель поездки Гака в Японию состояла в выяснении вопроса о том, как

далеко пойдет японское правительство в сотрудничестве в военной области,

если будет достигнута договоренность об указанном союзе, а так же о том,

насколько сильным союзником Германии в военной области может быть Япония.

Лишь после образования кабинета Хирота, с апреля 1936 г. переговоры стали

развиваться по обычным дипломатическим каналам. Переговоры продолжил

японский посол в Берлине Мусякодзи.

Германия продолжала подчеркивать свою большую заинтересованность в

скорейшем завершении переговоров с Японией и выражала готовность пойти на

уступки. Германский посол в Китае Траутман, информированный о ходе

переговоров указывал, что Германия была даже согласна отказаться от

претензий на ее бывшие тихоокеанские владения (Маршалловы, Марианские и

Каролинские острова), полученные Японией в качестве мандата на Версальской

мирной конференции.

В конце концов сближение Японии и Германии закончилось тем, что 25

ноября 1936 г. был подписан между этими государствами Антикоминтерновский

пакт. Инициатором и прямым исполнителем в подготовке и подписании пакта был

Риббентроп. Пакт был подготовлен к лету 1936г., однако по просьбе японской

стороны его подписание было отложено, чтобы не помешать заключению

готовившихся соглашений с СССР по рыбной ловле.

Окончательный текст военно-политического договора был подготовлен

Риббентропом вместе с Осима и Мусякодзи к 23 октября 1936 г. В таком виде

он подвергался обсуждению на заседании исследовательского комитета Тайного

Совета 20 ноября. Обе стороны приложили не мало усилий для того, чтобы

статьи договора скрыли его подлинный характер и направленность.

«Договаривающиеся стороны, говорилось в тексте договора, согласились

информировать друг друга об активности Коммунистического интернационала,

консультироваться о необходимых мерах защиты и применять эти меры в тесном

сотрудничестве. В интересах расширения союза между Германией и Японией обе

стороны приглашали присоединиться к соглашению другие державы, которые, по

их мнению, являются объектом «разрушительной деятельности»

Коммунистического Интернационала. Срок действия «антикоминтерновского

пакта» был определен в пять лет» (25, с. 171). Цель соглашения – якобы

защита «национальной целостности Японии и сохранение мира и безопасности в

Восточной Азии».

В заключении содержалась декларация о том, что Япония не имеет

намерения создать какой-либо международный блок держав, и, что «настоящее

соглашение не направлено против Советского Союза или специально против

какой-либо дугой страны» (16, с. 154).

Содержавшийся в договоре раздел об ограниченном германо-японском

союзе против СССР был секретным: стороны обязывались без взаимного согласия

на заключать с СССР никаких политических договоров, противоречащих духу

данного договора (25, с. 173). Антикоминтерновским пактом Германия и Япония

маскировали так же планы войны со своими конкурентами на мировых рынках –

Англией, США, Францией. Некоторые дальневосточные наблюдатели

англосаксонских стран указывали, что «антикоммунистический пакт» направлен

не только против Коммунистического Интернационала, но и против всех,

сотрудничающих с коммунистами, предупреждая, что данный пакт, после

присоединения к нему 6 ноября 1937 г. фашистской Италии бросает вызов

Британской империи. Однако политика «умиротворения» агрессоров продолжала

оставаться руководящим принципом не только английских, но и американских

правящих кругов (9, с. 114).

По оценке Риббентропа «первоначально Антикоминтерновский пакт являлся

пактом идеологическим. Мы, немцы, не желали терпеть распространения

коммунизма. Разумеется, при этом имелся еще и политический момент,

направленный против России. Он в большей или меньшей мере служил закулисной

причиной пакта. То, что этот пакт был направлен против демократических

стран мира, неверно. Наоборот, после заключения его я очень старался

побудить Англию вступить в него, но успеха не имел. У меня никогда не было

такого впечатления, что Япония сможет использовать этот пакт для действия

против Китая или южной части Тихого океана» (17, с. 322).

Таким образом, оба государства стремились на базе единства целей

объединиться и создать военно-политический союз. Япония, готовившая большую

войну, крайне нуждалась в союзнике.

Каждый из участников этого договора намеревался использовать своего

партнера в своих интересах. Немцы добивались обязательств Японии в

отношении участия ее в европейских делах, японцы же хотели использовать

своих союзников на Дальнем Востоке.

Главное значение Антикоминтерновского пакта, образовавшего ось

«Берлин – Токио». Заключалось в том, что это был документ, направленный

против СССР, находившийся в полном соответствии в внешнеполитическим курсом

правящих кругов Японии – антисоветской политикой и прогерманской

ориентацией. Оба его участника ставили целью создать совестный враждебный

Советскому Союзу блок и координировать антисоветские действия на

международной арене. Об этом свидетельствуют высказывания руководящий

политических деятелей Японии, решения различных совещаний в Японии накануне

подписания пакта и в особенности дополнительное секретное соглашение к

Антикоминтерновскому пакту. Характерно для Германии и Японии то, что в ходе

предварительных переговоров в Берлине и Токио обе стороны обсуждали вопрос

о претензии в отношении советских территорий: Япония претендовала на

Восточную Сибирь до Байкала, Германия – на Украину.

В различного рода мемуарах, вышедших в послевоенный период, а также в

американской и английской литературе содержаться различные мнения

относительно характера и направленности Антикоминтерновского пакта.

Дирксен заявляет о своем «твердом убеждении», что пакт якобы не имел

ввиду нападение на Советский Союз, и утверждает, что ни один германский

документ «не доказывает обратного», признавая вместе с тем, что давление на

Россию приветствовалось на Германию (16, с. 156).

Японский дипломат Того Сигэнори следующим образом отзывался о

заключении пакта: «Цель пакта – в создании оборонительного союза против

СССР. Учитывая нацистскую тактику взрывных действий… я считал

сотрудничество с Германией затруднительным, так как радикальные действия

Гитлера обещали стать источником крупных потрясений в Европе и даже во всем

мире. Поэтому я возражал против того, чтобы Япония связывалась с

Германией».

Мори Сёдзо в своих записках «Двадцать бурных лет» пишет, что «с

заключением пакта и на основе сближения двух фашистских агрессоров было

создано японо-германское окружение Советского Союза» (Цит. по: 16, с. 156).

Государственный секретарь Хэлл отмечал, что «пакт внешне был

направлен на самозащиту от коммунизма, нов действительности это была

подготовка для дальнейшей насильственной экспансии разбойничьих наций» (18,

с. 142).

Подписание Антикоминтерновского пакта вызвало полное одобрение со

стороны германской прессы, в Японии же оно было встречено резко

отрицательно. Политики, члены парламента и бизнесмены увидели в нем угрозу

усиления контроля военных над японской политической жизнью. Критика

правительства, позволившего армии навязать свой дипломатический курс,

привела к падению кабинета министров. Тем не менее, заключение пакта и рост

антисоветской пропаганды облегчили Японии осуществление агрессивного курса

в Китае, особенно после инцидента у моста Марко Поло в июне 1937 г. Однако

начало широкомасштабной японской агрессии в Китае в 1937 г. вызвало

существенное охлаждение в японо-германских отношениях. Одним из наиболее

спорных вопросов, свидетельствовавших о различии интересов обоих союзников,

был вопрос о дальнейшей судьбе бывших германских тихоокеанских владений,

перешедших по мандату в распоряжение Японии. Германия поставила вопрос об

их возвращении. Но Япония отнеслась к этим требованиям резко отрицательно.

В Китае Антикоминтерновский пакт породил большое беспокойство.

Китайская общественность стала все больше высказываться за сближение Китая

с СССР, за союз обеих стран, видя в нем гарантию китайской безопасности.

Как раньше уже было отмечено, для Японии Китай представлял большой

интерес как в стратегическом, так и в экономическом плане.

Для немецких же промышленников Китай представлялся рынком огромных

потенциальных возможностей. Проводником немецкого влияния в Китае являлась

военная миссия под руководством генерала Фалькгаузена.

Интерес Германии к Китаю подогревался германо-японским

сотрудничеством, направленном против СССР. В январе 1937г. в Китай прибыл

Отто Вольф, один из главных организаторов германо-китайского экономического

сотрудничества, который вступил в переговоры с правительством Чан Кайши.

Гитлеровская Германия явно стремилась расширить свои позиции в Китае. Но в

Берлине определились две тенденции в дальневосточной политике. Сторонник

одной ориентировались на Японию игнорируя антияпонские настроения в Китае.

Другая тенденция исходила из того, что роль Китая для Германии в

экономической области возрастет, и что эта роль в будущем может стать

огромной, в виду чего не стоит упускать возможности расширения связей с

Китаем.

Отрицательную роль и в Азии, и в Европе сыграл «закон о

нейтралитете», принятый Конгрессом США 31 августа 1935 г. По этому закону

запрещалась продажа и перевозка вооружения тем странам, которые будут

объявлены президентом находящимися в состоянии войны. 9 февраля 1936 г.

Конгресс принял дополнения к «закону о нейтралитете», которые запрещали США

предоставлять займы воюющим странам. Дополнения к закону, принятые

Конгрессом 1 мая 1937 г., еще более расширили возможности «запрещения»

вывоза оружия. Отныне введение такого запрета зависело лишь от президента,

определявшего наличие состояния войны между иностранными державами. Вместе

с тем президенту предоставлялось право по личному усмотрению устанавливать

номенклатуру товаров (кроме военных) для экспорта из США в воюющие страны

за наличный расчет и при доставке товаров к месту назначения самим

покупателем.

Применение «закона о нейтралитете» правительством США на Дальнем

Востоке наносило ущерб прежде всего Китаю как стране, наиболее зависимой от

ввоза вооружения и военных материалом и не имевшей морского транспорта для

доставки товаров в свои порты. Наоборот, Япония, обладая мощным торговым

флотом, могла ввозить без всяких ограничений американское стратегическое

сырье и фабрикаты. «Закон о нейтралитете» обещал Японии такие условия, при

которых она могла вести войну с Китаем и готовиться к «большой войне»

против СССР, не опасаясь США. И хотя к 1937 г., когда агрессия Германии и

Японии приняла отчетливый характер и политика «нейтралитета» и

«невмешательства» критиковались в США, официальный же курс американской

внешней политики мало изменился.

Известно, что интересы США давно сталкивались с интересами Японии как

основным конкурентом на Тихом океане. Экспансионистские притязания Японии в

Азии явно противоречили интересам США, которые сами вынашивали план

установления своего монопольного господства в бассейне Тихого океана

включая и азиатский материк, господство во всем мире. Однако в годы,

предшествовавшие второй мировой войне, агрессивные круги США надеялись на

«большую советско-японскую войну, которая могла бы привести к желаемому

равновесию сил в интересах американских монополий, ибо предполагалось, что

такая война ослабит и СССР и Японию» (9, с. 120).

Внутри Японии в марте 1937 г. правительство Хаяси, сменившее в начале

года правительство Хирота, распустило парламент и назначило новые выборы,

рассчитывая усилить свои позиции. Усилиями дворцовых кругов и крупных

монополий летом 1937 г. был создан кабинет князя Коноэ. Ему удалось

добиться временного сплочения всех буржуазно помещичьих партий Японии. И,

таким образом, путь к осуществлению планов «большой войны» был открыт.

Уже 7 июля 1937 г. японские войска начали вторжение в Северный Китай.

Японские правящие круги рассчитывали, что военно-техническая отсталость

Китая, слабость его центрального правительства, которому не подчинялось

значительное число местных милитаристов, обеспечат быстрый успех японской

армии и окончание войны в 2-3 месяца. Японская дипломатия строила свои

расчеты в Китае на уверенности в том, как и в период событий в северо-

восточном Китае в 1931-32 гг., не встретит противодействия США, Англии и

Франции. Эти расчеты в первый период войны оправдались.

По мере обострения японо-китайского конфликта, Япония чувствовала

себя все более свободно. И 12 сентября 1937 г. Китай обратился в Лигу наций

с жалобой на действие Японии. 6 октября 1937 г. Ассамблея Лиги наций, явно

уклоняясь от быстрых и конкретных мер в отношении японских агрессоров

приняла в соответствии со ст. 7 Вашингтонского договора резолюцию о созыве

конференции участников договора девяти держав.

СССР следующим образом отреагировал на действия Японии в Китае. 21

августа 1937 г. был подписан договор между СССР и Китайской республикой о

ненападении. По этому соглашению Китай мог рассчитывать на кредиты со

стороны СССР, на его помощь военными материалами и техническими и военными

экспертами. Договор этот со стороны СССР «преследовал цель показать всем

странам путь борьбы с военной угрозой» (9, с. 125).

26 сентября 1937 г. Советское правительство предъявило Японии ноту

протеста по поводу многократных бомбардировок Нанкина.

В начале ноября 1937 г. в Брюссель, согласно решению Ассамблеи Лиги

наций прибыли представители держав-участниц Вашингтонского договора 1922

г., чтобы обсудить положение, создавшееся на Дальнем Востоке. Брюссельская

конференция собралась в сложной международной обстановке. Через несколько

дней, 6 ноября 1937 г., фашистская Италия присоединилась к

Антикоминтерновскому пакту. Это означало, что блок агрессоров, прикрываемый

ширмой борьбы против Коминтерна, а на самом деле направленный на

завоевывание своих интересов за счет безопасности и суверенности других

народов, получил свое окончательное оформление.

Дипломатия Токио в связи с созывом Брюссельской конференции продумала

план своих действий. Японский посол в Берлине Мусякодзи был направлен в

Париж и Рим для соответствующих бесед и должной обработки тех, кто мог

повлиять на ход конференции. Посол в Москве Сигэницу выехал в Берлин. В

Лондон прибыл посол в Турции Такэтоми и посланник в Швейцарии Амо. В Париже

побывал советник японского посольства в Лондоне Томми.

Япония и Германия выработали согласованную, точку зрения, из которой

вытекало их нежелание прислать своих представителей в Брюссель. 27 октября

1937 г. последовало официальное заявление японского правительства об отказе

Японии участвовать в Брюссельской конференции. Японское правительство

обвиняло в агрессии Китай и утверждало, что в сложившихся условиях Япония

не может следовать договору девяти держав.

На конференции были представлены США, Англия, Китай, Франция, Италия,

Португалия, Бельгия, Голландия, а также британские доминионы и те державы,

которые присоединились к Вашингтонскому договору после 1922 г. На

конференцию был приглашен и СССР.

После вторичного отказа японского правительства участвовать в

конференции (7 ноября по инициативе США и Англии представителю Японии было

прислано новое приглашение прибыть в Брюссель) гоминдановское

правительство, вынужденное считаться с общественным мнением, настаивавшем

на обуздании агрессора, выступило с требованием о применении экономических

санкций против Японии и об оказании помощи Китаю. Применение экономических

санкций к Японии могло послужить одной из мер обуздания агрессора, так как

на Великобританию, США, Китай (без Маньчжурии), Голландию, Индонезию,

Францию, Индокитай приходилось около ѕ всего японского импорта сырья.

Япония почти полностью зависела от ввоза из Великобритании, США и

Голландии таких важных видов стратегического сырья, как железная руда,

свинец, олово, марганец. Однако предложения о санкциях не было поддержано

Францией, Англией и США. Они не были склонны вести политику активного

отпора японскому империализму, надеясь столкнуть Японию с СССР.

24 ноября 1937 г. конференция прервала свою работу, приняв резолюцию,

осудившую в декларативной форме японскую агрессию в Китае. Японии

предлагалось прекратить военные действия. Политика потворства агрессорам

дала возможность Японии продолжать наступление в Китае, и способствовала

сближению агрессивных Японии и Германии.

В течение ноября-декабря 1937 г. японские войска овладели в Восточном

Китае Шанхаем, Нанкином и Ханьчжоу, а в Шаньси – Тайюанем – главным городом

провинции. Японское командование намеревалось установить единую непрерывную

линию фронта вдоль Тяньцзинь – Пукоуской магистрали. После нескольких побед

японских войск возросли пораженческие и прояпонские настроения среди части

верхушки гоминьдановской армии. В ее среде царило убеждение, что лучшим

выходом из тяжелого положения было бы вступление Советского Союза в войну

с Японией. Это мнение поддерживали США и Англия. Советский Союз неизменно

настаивал на коллективных действиях держав, входивших в Лигу наций, против

любого агрессора, в том числе и японского.

Тем временем японские войска 22 октября вступили в Гуанчжоу. Среди

японских политиков складывалось убеждение, что развязывание военных

действий на советской границе должно поднять пошатнувшийся авторитет

японского милитаризма. Японские политики рассчитывали вооруженным

нападением на советскую границу сорвать помощь СССР Китаю и привести Китай

к безоговорочной капитуляции, а так же ускорить войну против Советского

Союза на Западе, со стороны фашистской Германии. Эти планы соответствовали

и планам главного партнера Японии по «оси» – гитлеровской Германии.

События у оз. Хасан – это попытка агрессоров «прощупать прочность

дальневосточных границ Советского Союза» (9, с. 137). Расчет был сделан на

то, что развязывание военных действий против СССР на Дальнем Востоке

ускорит выступление фашистской Германии против СССР на Западе, и,

следовательно, будет создано два фронта против СССР. Но этим планам не

суждено было сбыться – японские милитаристы, потерпев поражение у озера

Хасан, вынуждены были принять советские условия, после чего было объявлено

перемирие и создана демаркационная комиссия. Однако после этого японское

правительство отнюдь не отказалось от своих планов, а стало готовиться к

дальнейшей агрессии против СССР.

Японское правительство рассчитывало на прочность антикоминтерновского

пакта, к которому 24 февраля 1939 г. присоединилась Венгрия, а 27 марта –

франкистская Испания. Японские политики строили свои расчеты на создании

двух фронтов против СССР: гитлеровской Германии – на Западе и

милитаристской Японии – на Востоке. Несмотря на то, что провокация японской

военщины у озера Хасан провалилась, японские милитаристы летом 1939 г.

предприняли новую попытку вторгнуться на советский Дальний Восток, на этот

раз через территорию Монгольской Народной Республики.

Однако Япония не смогла привести в исполнение свои намерения.

Провокация у реки Халхин–Гол строилась в расчете на то, что крайняя

напряженность обстановки в Европе заставит СССР уступить агрессору на

Дальнем востоке и японцам удастся захватить новые позиции для подготовки

нападения на СССР. Но отпор Советской и Монгольской армий опрокинул планы

японской военщины. Не оправдались и расчеты на немедленное вступление

гитлеровской Германии в войну против СССР: как раз в разгар событий на реке

Халхин–Гол был заключен советско-германский договор о ненападении.

Немалую роль в развязывании этих авантюр японцами сыграло немецкая

агентура в Японии. Германский посол в Токио генерал-лейтенант Отт, опираясь

на своих атташе – полковников Мацки и фон Гранау, развернул накануне

европейской войны активную деятельность среди японских офицеров,

«ультранационалистов», чиновников, корреспондентов. Из Германии в Японию

было переброшено около тысячи немецких авиационных специалистов и

первоклассных летчиков. Они помогали реорганизовывать и перевооружать

японский воздушный флот.

Тем не менее, германо-японские отношения накануне второй мировой

войны отнюдь не свидетельствовали о наличии прочного единства внутри

агрессивного фашистского блока.

Вплоть до февраля 1938 г. гитлеровская Германия не признавала

Маньчжоу-Го. По выражению гитлеровского министра иностранных дел Нейрата,

Германия не собиралась «делать Японии подарок, не получая что-нибудь в

замен» (9, с. 149). Гитлеровская Германия оказывала давление на своего

партнера по антикоминтерновскому пакту, требуя для Германии ряда

преимуществ в Китае. Однако эти требования наталкивались на сопротивление

Японии, которая была не склонна делиться плодами своих успехов в Китае с

Германией. Гитлеровские претенденты на мировое господство были раздражены

претензиями Японии на безраздельное влияние в бассейне Тихого океана.

Гитлеровская дипломатия считала не урегулированным вопрос о бывших

германских колониях на Тихом океане, захваченных Японией в годы первой

мировой войны.

Средством противодействия Японии со стороны Германии в Китае явились

тайные поставки оружия гоминдановскому правительству. Гитлеровская

дипломатия намеревалась укрепить влияние Германии в Китае.

Наличие противоречий между гитлеровской Германией и милитаристской

Японией отражали и переговоры о превращении Антикоминтерновского пакта в

прямой военный союз Германии, Японии и Италии.

Гитлеровская дипломатия уже вначале 1938 г. проявила инициативу в

этом отношении. По сообщению советского разведчика Р. Зорге известно, что,

японский военный атташе в Берлине Осима довел до сведения японского

военного министра Итагаки, что Риббентроп сделал Осиме «предложение о

заключении трехстороннего политического и военного союза в связи с

напряженным положением в Европе. Японский генеральный штаб и премьер Коноэ

не очень согласны идти на это, опасаясь быть вовлеченными в европейские

дела. Они согласны только в том случае, если союз будет направлен против

СССР» (9, с. 149).

Японское правительство пользовалось любым предлогом, чтобы оттянуть

ответ на немецкое предложение. В апреле 1939 г. Токио довело до сведения

Берлина о своем согласии заключить пакт направленный против СССР не

связывая себя обязательством участвовать в военном союзе, направленном

одновременно также и против Англии, Франции и США.

Такого рода «ограничения», выдвинутые японским правительством,

вызвали недовольство в Берлине и Риме, так как там рассчитывали на военный

союз, направленный не только против СССР, но одновременно против Англии,

Франции и США. Гитлер и Муссолини не согласились на ограниченные действия

военного союза и отклонили предложение Токио, так как оно не совпадало с их

планом передела мира.

Разгром японской армии у реки Халхин-Гол и подписание 23 августа 1939

г. советско-германского пакта о ненападении вызвали кризис в японо-

германских отношениях. Кабинет Хиронума надеялся, что японская провокация

на Дальнем Востоке у реки Халхин-Гол приведет к вторжению гитлеровской

армии на территорию СССР на Западе. Подписание же советско-германского

договора опрокинуло эти расчеты, выбило опору у тех, кто хотел натравить

Германию на Советский Союз и СССР на Германию. Японское правительство

Хиронума вынуждено было протестовать против «разрыва» Германией

Антикоминтерновского пакта. Именно так Япония оценила заключение советско-

германского договора от 23 августа 1939 г. Хиронума ушел в отставку. Он

«рассматривал заключение союза с Германией и Италией, направленного против

СССР как основную политическую задачу возглавлявшегося им правительства и

воспринял неудачу в этом вопросе как политическое фиаско своего

правительства и свое личное» (9, с. 149).

Японо-германские переговоры о тройственном военном союзе были

прекращены. Однако уже после начала второй мировой войны, летом 1940 г.,

переговоры между Германией и Италией, с одной стороны, и Японией с другой,

возобновились. К тому времени японские правящие круги хорошо понимали, что,

заключая в 1939 г. пакт с СССР, гитлеровцы лишь камуфлировали подготовку к

военному нападению на СССР.

-----------------------

[1] История второй мировой войны 1939-1945. Т 1, 2. – М., 1974.

[2] Японский милитаризм (военно-историческое исследование). – М., 1972.

[3] История дипломатии. Т. 3. М.-Л., 1945.

[4] Ефимов Г. В., Дубинский А. М. Международные отношения на Дальнем

Востоке. Кн. 2. 1917-1945 гг. – М., 1973

[5] Севастьянов Г. Н. Политика великих держав на Дальнем Востоке накануне

второй мировой войны. – М., 1961.

[6] Гольдберг Д. И. Японо-германские отношения в 1933-1936 гг.//Вестник

ЛГУ. –1956. - № 20; Он же. Японо-германские отношения в связи с войной в

Китае (июль 1937-сентябрь 1938). Стенограммы токийского процесса, документы

и меимуары политических деятелей Японии и Германии//Ученые записки ЛГУ.

Вып. 2. – 1959. - № 282.

[7] Кудашев Л. Японо-германский сговор (1936-1940 г.)//Международная жизнь.

– 1958. - № 12.

[8] Кошкин А. А. Крах стратегии «спелой хурмы». Военная политика Японии по

отношению к СССР, 1931 – 1945 г.г. – М., 1989.

[9] История войны на Тихом океане – т. 1 – М., 1957. История войны на

Тихом океане. (Приложение) – М., 1957.

[10] Документы внешней политики СССР – т. 1 – М., 1957.

[11] Мир между двумя войнами – М., 1961.

[12] Гаврилов В. Некоторые новые аспекты предыстории советско-японской

войны 1945.//Проблемы Дальнего Востока. – 1995. - № 4.

[13] Зорге Р. Статьи, корреспонденции, рецензии. – М., 1971.

[14] Из протоколов допросов Р. Зорге и его группы. // Проблемы Дальнего

Востока. – 1991. - № 3.

[15] История войны на Тихом океане. (Приложение). – М., 1957.

[16] Правда. – 1937. – 4 октября.

[17] И. фон Риббентроп. Мемуары нацистского дипломата. – Смоленск, 1998.

[18] Того Сигэнори. Воспоминания японского дипломата. – М., 1996.

[19] Вторая мировая война в воспоминаниях У. Черчилля, Ш. Де Голля, К.

Хэлла. – М., 1991.

Страницы: 1, 2, 3, 4