Военные реформы Путина

Военные реформы Путина

Московский государственный институт стали и сплавов

(технологический университет)

Студент I курса

факультета МТРиЭ

группы МЧ-01-1

Колесников В.А.

Научный руководитель:

доцент Хомякова С.И.

Москва 2002

Оглавление.

1. Вступление…………………………………………………3

2. Наследие «холодной» войны……………...………………3

3. Некоторые сдвиги………………………………………….7

4. Направления военной реформы………………………….13

5. Заключение………………………………………………..19

Список используемой литературы…………………………21

Вступление.

Очень часто приходиться слышать из средств массовой информации о

необходимости проведения в нашей стране военной реформы. В ежегодных

обращениях к Федеральному собранию Президент Российской Федерации Владимир

Владимирович Путин обязательно затрагивает этот вопрос.

«Одним из безусловных приоритетов является продолжение военной реформы < …

>. Реформа нужна обществу, но прежде всего – и самой армии».[1]

Так что же стоит в истоке проблемы? Почему назрела необходимость в

переменах? Окунемся в недавнее прошлое нашей страны и посмотрим, как

обстояли дела с армией в Советском Союзе.

Наследие «холодной» войны.

Военно-техническая политика СССР после второй мировой войны была направлена

на достижение стратегического превосходства над странами НАТО. Главными

противниками считались США и их партнеры в Европе - всего в списках

потенциальных противников числились 23 государства. Среди союзников

насчитывались шесть стран Варшавского договора и семь других. В отношении

остальных государств невозможно было предвидеть, на чью сторону они

перейдут в случае войны. Иными словами, СССР готовился к войне с большей

частью мира.[2]

Советский Союз имел существенный перевес над своими потенциальными

противниками по обычным вооружениям, но сильно уступал США и НАТО в

электронных средствах разведки, наведения, навигации, разработках

высокоточного оружия. Предприятия ВПК выпускали не то, что действительно

необходимо для современной армии, а то, что было давно освоено и легче было

произвести. Ведь их руководителям надо было отчитываться о выполнении

плана, они хотели получать премии, двигаться вверх по служебной лестнице.

Оружие и техника дублировали друг друга. В середине 80-х годов на

оснащении Советской Армии было 62 типа артиллерийского и стрелкового

оружия, в то время как в США - 37, бронетанковой техники - соответственно

62 и 16 типов, систем ПВО - 26 и 4, систем управления связью - 20 и 4.

Всего к 1991 г. в СССР на вооружении находилось 64 тыс. танков (намного

больше, чем у НАТО) и огромное количество другого оружия - 67 тыс.

артиллерийских орудий, 76 тыс. БМП и БТР, 12 тыс. самолетов и вертолетов,

437 больших боевых кораблей.

До середины 80-х годов считалось, что страну и Вооруженные Силы (ВС) надо

готовить к глобальной ядерной войне. Затем признали возможность ведения

войны с использованием обычных видов вооружений, т. е. следовало создать их

мощнейший потенциал - для себя и союзников (СССР производил оружие также

для стран Варшавского договора, поставлял его практически бесплатно почти в

80 государств). Но обычные вооружения стоят дороже ядерных, поэтому они

легли на экономику еще более тяжким бременем, чем создание ядерного щита.

Расходы на оборону с учетом фактических затрат на производство вооружений

достигли 15% ВВП. Естественно, затратная экономика не выдержала длительного

колоссального напряжения, в конце 90-х годов разразился экономический

кризис, который в конечном счете привел к распаду СССР. [3]

Россия, на долю которой приходилось около 60% экономического потенциала

Советского Союза, получила от него обременительное наследство - 85%

Вооруженных Сил. Но это были уже другие ВС. С распадом организации

Варшавского договора и обретением независимости прибалтийскими республиками

были потеряны крупнейшие транспортные узлы и порты, аэродромы, пункты

базирования кораблей, полигоны, учебные центры. За пределами нашей страны

остались более 40% объектов специального назначения и практически вся

наиболее развитая система управления войсками первого оперативного эшелона.

Снижение военного потенциала России закономерно связано с кризисом ее

экономики. Многие российские предприятия-гиганты, построенные в годы

советской власти, не выдержали испытания конкуренцией. Сегодня ВВП России

составляет 7,5% ВВП США (вдвое меньше ВВП штата Нью-Йорк), а военный бюджет

- менее 10% американского военного бюджета. Нашей стране не по силам

военные расходы, какие нес СССР. Но при этом до сих пор по числу

военнослужащих в расчете на 100 тыс. жителей Россия превосходит США в 5

раз, Китай - в 13 раз. По уровню милитаризации с нами может соперничать

только Северная Корея.[4]

Численность Вооруженных Сил по странам в 1994 г.

|Страны |Численность ВС, |Доля ВС в |

| |тыс. человек |численности |

| | |населения, % |

|Северная Корея |1128 |4,88 |

|Россия |4800 |3,24 |

|Франция |409 |0,71 |

|США |1611 |0,62 |

|Италия |322 |0,55 |

|Германия |367 |0,45 |

|Англия |254 |0,44 |

|Китай |2930 |0,24 |

|Индия |1265 |0,1 |

Удовлетворение запросов военных может оставить без финансирования науку,

здравоохранение, образование. Однако первые годы этого не хотели замечать.

Численность армии не сокращалась, хотя ее финансирование неуклонно

уменьшалось.

Военная реформа была необходима еще и потому, что радикально изменилась

оценка вероятного противника. В «Основополагающем акте о взаимных

отношениях, сотрудничестве и безопасности между Россией и НАТО»,

подписанном в Париже в мае 1997 г., стороны объявили, что не считают друг

друга противниками, и обязались не применять силу или угрозу силой в

отношениях между собой. И хотя, как показали последние события на Балканах,

позиции России и НАТО могут расходиться по ключевым проблемам международных

отношений, надо надеяться, что эпоха военного противостояния с Западом ушла

в прошлое.[5]

Ричард Пайнс, профессор Гарвардского университета, известный политолог,

автор множества публикаций о СССР, считает, что В.В. Путин взял твердую

ориентацию на запад. Он одобряет эту позицию нашего президента и видит

основную причину сближения двух стран – бывших соперников – в общей беде,

которая настигла США и Россию – международном терроризме.

«Президент Путин с самого начала поддержал и продолжает поддерживать нашу

войну против глобального терроризма, а в Вашингтоне до известной степени

начали иначе смотреть на происходящее в Чечне – как на часть борьбы с

терроризмом. Я лично не совсем с этим согласен, но так смотрят в

Вашингтоне. Хотя, конечно, то, что произошло в Каспийске, очень похоже на

происходящее в Афганистане, Израиле, Нью-Йорке. Важную роль сыграло то, что

президент Путин после «черного вторника» не стал возражать против

американского военного присутствия в среднеазиатских странах, прилегающих к

Афганистану, и потом сказал, что и наше присутствие в Грузии – тоже не

трагедия»[6].

К концу 80-х годов военно-промышленный комплекс (ВПК) превосходил

гражданское машиностроение по производственному потенциалу в 2–3 раза,

потреблял значительную часть ресурсов, научно-технических и инновационных

мощностей, что резко ограничивало возможности производства товаров

народного потребления. Из-за непомерной оборонной нагрузки практически

прекратился рост реальных доходов населения. Техническая отсталость в

большинстве гражданских отраслей стала нормой. Иначе и быть не могло.

Если в странах НАТО оборонная промышленность развивалась на конкурентной

основе и занимала относительно небольшой сектор экономики, то вся советская

экономика была мобилизационной. В ней допускались любые расходы ради

стратегического превосходства. На каждом очередном витке гонки вооружений

СССР решал только военные задачи, а его конкуренты - еще и экономические,

используя в мирных целях высокие технологии ВПК. В социалистической

экономике предприятия отвергали новые виды продукции, которые мешали

выполнять план и получать премии, а в рыночной экономике стран Запада за

них хватались, как за гарантию успеха. [7]

Экономическая катастрофа, к которой наша страна подошла осенью 1991 г.,

заставила государство сократить закупки оружия у предприятий ВПК на 70%.

Министерство внешнеэкономических связей пообещало руководителям ВПК

организовать продажу оружия за рубеж на 35 млрд рублей, и его продолжали

выпускать в прежнем объеме. Но экспортные планы реализовать не удалось,

поэтому к концу 1992 г. полигоны и склады предприятий были завалены боевой

техникой и оружием, которые Минобороны, не имея денег, отказывалось

покупать.

Потянулись цепочки взаимных неплатежей, и как результат - спад

производства, отток кадров из оборонной промышленности, прекращение многих

научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ (НИОКР). Не помогла

и начавшаяся конверсия. Руководители ВПК проводили ее плохо, втайне надеясь

на скорое восстановление бюджетного финансирования в прежнем объеме.

Сказались острый недостаток инвестиций и непривычная для оборонных

предприятий конкуренция импортных товаров. Спасти российский ВПК от

необратимого технологического отставания могла только его кардинальная

реструктуризация.[8]

Некоторые сдвиги.

В ноябре 1993 г. в «Основных положениях военной доктрины Российской

Федерации» впервые была сформулирована сверхзадача военной организации

новой России - предотвращение войн, утвержден принцип партнерства со всеми

государствами, которые не имеют агрессивных планов против нашей страны и

действуют в рамках Устава ООН, классифицированы угрозы, определены основные

параметры стратегии сдерживания, в том числе ядерного, намечена общая

конфигурация Вооруженных Сил.[9]

В «Основах (концепции) государственной политики по военному строительству

России на период до 2005 года», утвержденных в августе 1998 г., была

изложена политика государства в военном строительстве - от принципов на

международной арене до военно-патриотического воспитания граждан. Концепция

исходит из малой вероятности ведения крупномасштабных войн против России,

поэтому особое внимание уделяется возможным локальным войнам и конфликтам

на границах нашей страны и СНГ. В этих случаях Россия вправе отстаивать

свою государственность, в том числе военными методами.

В 2000 г. были приняты «Концепция национальной безопасности» и «Военная

доктрина Российской Федерации», где сделаны обоснованные и подтвержденные

практикой последнего десятилетия выводы о возрастании угрозы локальных и

региональных конфликтов, названы направления реформирования Вооруженных

Сил. [10]

«Отдельно остановлюсь на ситуации в Чеченской республике. Сегодня я прежде

всего призываю представителей всех политических сил страны – они

представлены в этом зале – проявить чувство ответственности в вопросе

урегулирования ситуации в этой республике. До сих пор нам это удавалось.

Удавалось не спекулировать на крови и трагедии, не зарабатывать на этом

политические дивиденды и очки.

Еще совсем недавно звучало: армия находится в состоянии разложения и в

военной сфере нам нечего рассчитывать на сколько-нибудь заметные

результаты. А в политической сфере мы якобы не можем ожидать ничего

позитивного, так как не найдем ни одного чеченца, который поддержал бы

усилия федерального центра по борьбе с террористами и наведению

конституционного порядка. Сама жизнь показала, что оба эти тезиса являются

ложными.

Выполнив свои основные задачи, армия из республики уходит. Это – серьезный

результат. Но достигнут он дорогой ценой, и потому сегодня, нарушив

традиции ежегодных посланий, думаю, будет уместно вспомнить о наших

военнослужащих, о дагестанских ополченцах, о чеченских милиционерах и всех

тех, кто ценой своей жизни остановил распад государства».[11]

На начало 2001 г. в 12 силовых структурах России насчитывалось 2,1 млн

военнослужащих и 966 тыс. гражданских лиц, к Министерству обороны были

приписаны около 1,2 млн военнослужащих (самая большая доля).

Объединение Ракетных войск стратегического назначения, Военно-космических

сил и Войск ракетно-космической обороны позволило повысить уровень

боеготовности, сократить долю ракетчиков в военном бюджете с 19,3 до 15,5%.

Упорядочено управление Сухопутными войсками, сформировано 7 соединений

постоянной готовности, укомплектованных техникой на 100% штата военного

времени, людьми - на 80%. Сухопутные войска ныне избавлены от

многочисленных так называемых фланговых соединений и частей, без отдачи

«съедавших» в недавнем прошлом значительные средства. Военным округам

придан статус оперативно-стратегических командований. Выведены войска из

Восточной Европы и Прибалтики, сокращены СНВ и количество военных

округов.[12]

Вряд ли все перечисленное можно отнести к революционным или подлинно

реформаторским шагам. Если выделить четыре главных элемента военной реформы

- преобразование системы управления военной организации государства,

реформирование системы комплектования Вооруженных Сил, изменение системы

обучения и воспитания и обновление системы их оснащения вооружениями, то

надо признать, что сделано ничтожно мало.

Результат достаточно хаотичной деятельности в сфере военного строительства

в 90-х годах сводится к сугубо организационным мероприятиям

(расформировать, переформировать, перевести на другие штаты,

передислоцировать). Действительно, нынешнее состояние Сил общего назначения

не соответствует основополагающим разделам «Концепции национальной

безопасности» и «Военной доктрины Российской Федерации». Сложился опасный

дисбаланс между Стратегическими ядерными силами и Силами общего назначения.

Если первые выполняют преимущественно политические функции поддержания

международной стабильности и едва ли когда-нибудь будут применены, то

недопустимая слабость и техническая отсталость Сил общего назначения

получила наглядное и кровавое подтверждение в обеих военных кампаниях в

Чечне. Многие страны, даже морские державы, отдают приоритет Сухопутным

войскам. Например, их доля в Вооруженных Силах США составляет 46%, в

Великобритании - 48, в Германии - 69, в Китае - 70, а в России - чуть более

31%.

В России доля современного оружия и военной техники в Вооруженных Силах

сегодня достигает 20%, а оружия, эксплуатируемого свыше 10 лет, - около

80%. Примерно треть военной техники (около 50% боевых самолетов и танков,

почти 80% ударных вертолетов) по техническому состоянию не готова к боевому

применению, более 40% - требуют среднего и капитального ремонта. Денег,

выделяемых из госбюджета на нужды обороны, едва хватает лишь на содержание

армии и флота. Ежегодное финансирование НИОКР, которые определяют будущий

облик ВС, не превышает 10–15% требуемого уровня. Закупки вооружений

новейших образцов после 1995 г. во всех видах ВС носят единичный характер.

[13]

Федеральные войска в Чечне по техническому оснащению оказались на

значительно более низком уровне, чем бандформирования. Отсутствуют приборы

ночного видения, связь на тактическом уровне не имеет закрытых каналов,

рассказы о высокоточном оружии - убаюкивающая сказка. Бронемашина «Водник»,

способная ликвидировать на своем пути мины и фугасы, третий год не может

пробиться в оборонный заказ. Та же участь постигла современный БТР-90.

В критическом состоянии находится орбитальная группировка космических

аппаратов военного назначения. Многие космические аппараты уже выработали

гарантийные ресурсы. Не исключена ситуации, когда естественным образом

произойдет свертывание активной космической деятельности.

В Военно-воздушных силах уровень исправности авиатехники низок, физически

изношены или морально устарели средства управления и обеспечения, объекты

инфраструктуры, подготовка летного состава оставляет желать лучшего, низки

темпы модернизации авиационной техники и создания авиационных комплексов

пятого поколения, отсутствуют возможности перевооружения на перспективную

технику.[14]

Оперативные возможности Военно-морского флота (ВМФ) по решению боевых задач

в океанской зоне снизились наполовину, в морской зоне - на треть. Боевой

состав ВМФ сократился до 30% по сравнению с 1992 г., при этом более 50%

кораблей нуждаются в ремонте. Сохранение этих тенденций может привести в

ближайшем будущем к утрате флота как вида Вооруженных Сил. [15]

Кроме того, ограниченные финансовые возможности и лимиты выделяемых горюче-

смазочных материалов не позволяют в требуемых объемах проводить оперативную

и боевую подготовку войск.

Сокращение военных расходов в течение прошедшего десятилетия без

радикального уменьшения численности Вооруженных Сил и изменения их

структуры привело к тому, что денег стало не хватать даже на покрытие

текущих потребностей армии. При этом надо учитывать, что расходы на армию и

флот по бюджету Минобороны составляют лишь часть затрат на военные нужды

государства, так как в них не включены расходы на содержание и оснащение

воинских формирований при других министерствах и ведомствах, которые

финансируются по иным разделам бюджета. К расходам на оборону относятся

также затраты на содержание мобилизационных мощностей в промышленности,

создание запасов ресурсов, гражданскую оборону и др.

Расходы на национальную оборону

|Расходы на оборону |1992 |1993 |1994 |1995 |1996 |1998 | |

|Запланированные (в % от |6,5 |4,9 |5,5 |3,4 |3,5 |3,4 | |

|ВВП) | | | | | | | |

|Фактические (в % от ВВП) |4,7 |4,4 |4,4 |2,9 |2,8 |2,4 | |

|Фактические к |72,3 |90,0 |80,6 |94,0 |79,7 |70,5 | |

|запланированным (в %) | | | | | | | |

|Примечание. Расходы на национальную оборону в 1999 г. составили 116 млрд|

|рублей, в 2000 г. - 140,8 млрд. [16] |

Хронический дефицит финансирования Вооруженных Сил вынудил искать

нетрадиционные источники средств. Указом Президента РФ «Об изменении и

признании утратившими силу отдельных положений указов Президента Российской

Федерации по вопросам высвобождаемого военного имущества» от 27 марта 1999

г. № 385 разрешена реализация движимого и недвижимого военного имущества. В

условиях острой нехватки средств пришлось использовать также

Страницы: 1, 2