Работа Н.А. Бердяева Смысл истории

Работа Н.А. Бердяева Смысл истории

МИНИСТЕРСТВО

ОБРАЗОВАНИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Кафедра Всеобщей истории

Реферат

по историографии

Тема: Работа Н.А. Бердяева "Смысл истории"

Выполнил: студент 881 гр. IV курса

Исторического факультета

Фамилия: Бурмасов

Имя: Игорь

Отчество: Андреевич

Сургут 2002

Бердяев Николай Александрович (1874-1948 гг.) - дворянин, философ,

участник революционного студенческого движения. Выступал против реакции

царского правительства, и политики военного коммунизма большевиков. Был

выслан из России в 1922. В 1924 перебрался в Париж и обосновался в его

пригороде - Кламаре. Всего его перу принадлежит более 500 книг и статей.

Дружеские узы в разное время связывали его с С.Н.Булгаковым,

Д.С.Мережковским, Е.Н.Трубецким, В.Ф.Эрном, П.А.Флоренским, О.Шпенглером,

М.Шелером. Ж.Маритеном, Э.Жильсоном, Э.Мунье, Г.Марселем, Р.Ролланом,

А.Жидом. Помогал французскому Сопротивлению во время войны. В 1946 ему

возвращено гражданство СССР, но на родину он не вернулся. Взгляды Бердяева

сформировались под влиянием трудов Гераклита, Оригена, Григория Нисского,

Я.Беме, Ф.М.Достоевского и Л.Н.Толстого.

Н.А. Бердяева обычно причисляют к русским религиозным философам, или,

что еще удивительнее, к православным экзистенциалистам. Основная идея

Бердяева состоит в том, что свобода не детерминирована бытием, не

определяется даже Богом, но имеет примат над ними и открывает возможность

творчества нового, еще не бывшего в мире. Таким образом, Бердяев относится

к объективным идеалистам. А что касается православия, то вряд ли его можно

назвать именно православным философом, - его взгляды - это взгляды еретика.

Он сам называл себя "верующий вольнодумец". Религия веками занималась

теодицеей (оправданием Бога), а Бердяев занимался антроподицеей

(оправданием человека).

Его работа - "Смысл истории" была написана в 1918 году, но вышла лишь

во времена его жизни в Париже. Во времена двух последних русских революций

он находился в Москве. Как и в первую русскую революцию, Бердяев не верил в

русскую интеллигенцию и ее способность что-либо успешно преобразовать. Он

видел переустройство России лишь на национальной культурной основе, потому

всячески порицал марксистов, а времена революционного народничества и

террора вовсе называл мракобесием. В его работах отчетливо звучит мысль о

том, что мировые войны и революции, потрясшие человечество, показали

тщетность и бессмысленность всех попыток насильственного социального

переустройства, - "как ни перекраивай человеческий муравейник, он

муравейником и останется". К русским революциям он относился крайне

отрицательно, и говорил, что они превратили Россию в бездыханный труп, убив

все русское. Из этого можно сделать вывод, что Бердяев - сторонник

консерватизма и аристократии. К либерализму, демократии, социализму Бердяев

относился равно отрицательно. Социализм, по его мнению, это не освобождение

труда, а освобождение от труда.

Большинство аристократов в революцию кричали, что большевики - это

немецкие евреи, засланные для разрушения России. Бердяев, в своих трудах,

не склонен к ярому антисемитизму, а даже наоборот: он говорит о том, что

без евреев не было бы христианства, и далее: ненависть к евреям -

нехристианское чувство. Но реально, все же, он был очень близок к тому,

чтобы "повесить" все беды России на евреев. Ведь он считал, что социализм и

марксизм, которые так сильно ненавидел, имеют корни в еврействе и иудаизме.

Из этого можно заключить, что его взгляды несколько эклектичны.

Ничего оригинального в историософских построениях Н.А. Бердяева нет.

Все основные идеи содержались еще в труде Аврелия Августина "О граде

божьем" (413-427). Труд епископа Ж. Б. Боссюэ "Рассуждение о всемирной

истории" (1681), в котором излагалась в основном та же концепция, был явным

анахронизмом, но когда же подобного рода взгляды пропагандируются в начале

XX в., то их совершенно невозможно принять всерьез. А когда единомышленник

Н.А. Бердяева С.Н., - Булгаков в своем труде "Свет невечерний" (1917)

выводит экономику из первородного греха, то нормальному человеку становится

как-то не по себе.

История по Бердяеву - свершение, имеющее внутренний смысл, некая

мистерия, имеющая свое начало и конец. Первопричиной истории и ее целью

является Христос. Движение истории по Бердяеву - спиралевидное, цикличное.

И это движение повторяется без конца.

Бердяев различал "историческое" и "историзм": "историзм" относится к

исторической науке, имеющей дело с эмпирическим, или феноменальным миром

исторических событий, совершающихся в разорванном времени одно после

другого, вытесняющих это другое; "историческое" - сфера философии истории.

В нем раскрывается ноуменальная сущность бытия и духовная сущность самого

человека.

В философии истории философ раскрыл механизм обездушивания культуры и

ее перехода в цивилизацию. Б. отверг нормативную этику и противопоставил ей

этику творчества, в которой корень зла усматривается в объективации

результатов творчества.

Проблема исторического неразрывно связана с вопросом о природе и

специфики времени, о соотношении времени и вечности, потому что история

есть процесс во времени, укорененном в вечности. Бердяев соглашается с

Кантом, относящим время к формам чувственного созерцания феноменального

мира, ноуменальный же мир - царство вечности, законы которой не поддаются

человеческому восприятию. Но он решительно расходится с ним в истолковании

связи между временем и вечностью. В частности, он различает три времени:

время космическое, историческое и экзистенциальное, или "метаисторическое".

Время космическое равномерно и имеет метрическое измерение. В нем каждое

событие неповторимо. Время экзистенциальное не измеряется метрически, здесь

нет различия между прошлым и будущим, концом и началом, но совершается

вечная мистерия духа. История происходит в своем историческом времени. Но

она не начинается и не кончается в нем. По Бердяеву, нет ничего важней для

исторического познания, как установление должного отношения к прошлому и

будущему, необходимо преодолеть тот культ будущего, во имя которого

различные теории прогресса приносят в жертву настоящее, а разрыв между

вечным и временным - препятствие на пути создания подлинной философии

истории. Философия истории - пророчество о будущем и прошлом, и никакой

другой философии истории, кроме профетической, быть не может. Профетической

является не только философия истории Библии и Августина, но философия

истории Гегеля, Сен-Симона, Конта, Маркса.

Человек есть существо историческое. История же использует человека в

качестве материала для нечеловеческих целей. И в этом смысле вся история

делалась и делается как преступление. Она развивается по законам

античеловеческой морали. В ней господствуют эгоизм, борьба классов, войны

между государствами, насилие всякого рода.

В абсолютной свободе, совершенно иррациональной - разгадка трагедии

мировой истории. Свобода есть метафизическая основа истории, которая

рассматривается Бердяевым как драма, или мистерия свободы в отношениях

между Богом и человеком. Свобода придает напряжение, драматизм их

отношениям. В результате человеческая судьба есть не только земная, но и

небесная, не только историческая, но и метафизическая судьба, не только

человеческая драма, но и драма Божественная.

С этих позиций Бердяев проводит последовательную критику теории

прогресса, с ее верой в светлое будущее человечества: "в истории нет прямой

линии совершающегося прогресса добра, прогресса совершенства, в силу

которого грядущее поколение стоит выше поколения предшествующего; в истории

нет и прогресса счастья человеческого - есть лишь трагическое все большее и

большее раскрытие внутренних начал бытия, раскрытие самых противоположных

начал, как светлых, так темных, как божественных, так и дьявольских, как

начал добра, так и начал зла. В раскрытии этих противоречий и в выявлении

их и заключается величайший внутренний смысл исторической судьбы

человечества. Проблема отношения человека и истории, по Бердяеву, разрешима

только на почве эсхатологии, т.е. философии истории как учения о конце

земной истории и ее завершении в вечности, в Царстве Божием. Но наступление

его не придет само собой или милостью Божией. Оно “уготовляется человеком”,

зависит от его творческих усилий, - в этом он очень близок протестантизму.

Смысл истории, у Бердяева, в ее аннулировании, ее снятии; в том, что

человек устремлен, как стрела, к будущему, где мертвенность

объективированного бытия будет побеждена, где будет торжествовать полностью

творческий дух, где он будет играть, где он будет расцветать. Поэтому

эсхатология, для Бердяева, не была чем-то устрашающим. Он говорил о том,

что человек должен приближать конец мира, что человек должен стремиться к

этому моменту преображения бытия.

По Бердяеву, христианство - исторично, оно есть откровение Божие, и по

своей природе динамично, это стремительная сила истории, в отличие от

культуры античности, которая статична. Христианство в своей природе имеет

юдаистическое и эллинское начала. Эллинское начало дало красоту и эстетику,

а иудаизм - динамичность. Именно христианство раскрывает свободу творящего

субъекта. Восточные культуры и религии, - культуры Индии и Китая, веданта в

том числе, свободу творящего субъекта якобы раскрыть не могут. Возникает

вопрос: какой критерий Бердяев положил в основу своей оценки? Может быть

отношения человека с Богом? Если так, то конечно, для него, религии Индии и

Китая - ересь, язычество. Но что же тогда делать с тем фактом, что к концу

20 века восточные религии стали именно освобождать людей в творческом

плане? Почему все больше творческой элиты становятся адептами восточных

культов?

Но в начале века в России этого явления не было, как не было его и на

Западе. Потенциал восточных культов еще не был задействован в мировой

культуре, потому Бердяев склонен был так утверждать.

Бердяев также говорил, что христианство избавило человека древнего

мира от ужасов, испытанных в действии демонов природы. Оно дало понимание

природы - как мертвого, дьявольского. И дало возможность позитивного

понимания, естествознания, техники.

В язычестве, пишет он, невозможно было бы построить железные дороги,

телеграфы - это нарушило бы покой демонов.

Но в главе о вхождении машины в жизнь человека он говорит, что машина

порабощает. То есть, сначала он рассматривает прогресс, как сугубо

положительное, затем - как сугубо отрицательное. Мне же в этом отношении

показалось странным то, почему Бердяев не задался вопросом: "Зачем древнему

человеку тратить свои силы на все это?"

У древних людей были совсем другие приоритеты. Они жили в гармонии с

природой. А эта ценность стала на первое место только в конце 20 столетия,

когда начались экологические бедствия. Бердяеву эти бедствия не знакомы,

так как он жил в то время, когда машины еще только начинали входить в жизнь

человека. Жизнь было еще не столь механизирована и автоматизирована. Кроме

того, Бердяев отрицательно относится к природе и язычеству потому, что для

него - это олицетворения дьявольских сил. Он не может признать того, что

истинно русской религией является то самое славянское язычество,

составляющее фундамент православного здания в России. Он не может признать

этого, и потому говорит, что христианство по характеру - натуральная,

природная религия. Для Бердяева чувство связи с природой - наивное чувство,

как и для большинства религиозных людей начала века.

В конце века люди изменят свои взгляды под напором "железного века",

натиска машин. Бердяев не может признать того, что христианство, породившее

машины, позитивизм, не может обуздать "своих детей", и может привести лишь

к окончательной гибели Земли. Следовательно тенденция, выделенная

Бердяевым, в корне не верна. А это проистекает из того, что Бердяев жил в

другое время, и не мог знать то, к чему окончательно приведет христианская

мораль человечество.

Касаясь Ренессанса, Бердяев говорит, что данное явления стало

возможным в силу того, что на протяжении средневековья человек

концентрировал свои силы, будучи монахом или рыцарем. Именно это сбережение

сил и дало расцвет культуры Ренессанса.

В этом отношении Бердяев "открыл новый закон": закон сохранения

творческой силы. По его утверждению, творческие силы, видите ли,

накапливаются и со смертью человека продолжают свое существование. То есть,

творческие силы не зависят от существования конкретного человека? Если нет,

тогда каким образом они могли накапливаться и где? Что: в те далекие

времена науке был известен способ сохранения творческих сил вне физического

тела человека? Мне кажется, что господин Бердяев и здесь несколько

перестарался. Он своими высказываниями принижает значение гениальности.

Видимо, он никогда не задавался вопросом: "А почему не все люди обладают

творческими силами (если творческие силы, по его мнению, остаются в

обществе даже после смерти гения)?" Люди могут повторить творение гения

несколько раз, но что-то более прекрасное (не обладая творческим

потенциалом) они создать не в силах. Значит и тут Бердяев в корне не прав,

выделяя причину Ренессанса.

Оценивая явление Ренессанса, Бердяев говорит, что оно было не

христианским, а антихристианским. Переход от средневековья к новому времени

- переход от Божьего к человеческому. Но в Италии не было разрыва с

католицизмом! На что Бердяев отвечает тем, что в Италии были сглажены все

противоречия с католицизмом, так как итальянская народность отличалась

культом, эстетикой, в отличие от германцев, у которых ренессанс вылился в

революцию. Для Бердяева

Ренессанс - возрождение языческих начал. Это возрождение не удалось и

достичь успеха не могло, так как это возрождение языческое.

По Бердяеву, гуманизм - закваска новой истории. Гуманизм отрицает

подобие человека - Богу. Потому он губителен. Он понижает ранг человека. В

новое время существовали гуманистические монархии. "Государство - это я" -

принцип гуманистической монархии, аристократизма. Гуманизм демократии был

ответом ответ на гуманизм аристократии. Мне кажется, что Бердяев этим

выразил стержень идеологии своего класса, - ведь он дворянин, аристократ.

Конец гуманизма Бердяев видит в двух вариантах: 1) Ницшианском,

-индивидуалистический конец 2)Марксистском: коллективистический конец.

"Ренессанс и гуманизм по своей природе аристократичны. А демократия

лишь губит их" - вот истина для всех аристократов, включая Бердяева. Именно

классовые рамки ограничивают сознание данного философа. "В демократии

человек чувствует себя глубоко одиноким, покинутым, оставленным.

Самоутверждение человека ведет к самоистреблению человека. Возрождение -

это достояние народов юга, Реформация - достояние народов севера" - в этом

проявился географический детерминизм, свойственный большинству мыслителей

начала века.

Для Бердяева свобода - это свобода человека перед богом. Реформация же

уничтожила эту свободу. Это, для Бердяева, еще один аргумент против

революции.

Гуманизм, по Бердяеву, несет в себе революцию. Он неизбежно

вырождается в революцию. Революция не могла осуществить прав человека и его

свободы. Она потерпела неудачу. Преследуя цель лишить демократов и

социалистов основы их идеологии (основных свобод), Бердяев говорит о том,

что права человека, забывающие права Бога, истребляют себя и не освобождают

человека. А социализм это лишь реакция на неудавшуюся революцию. Социализм,

по Бердяеву, есть извращенное теократическое учение. Далее, он говорит, что

в Великую Французскую Революцию действовало начало человеческой свободы

против воли Провидения, против божественной воли. А реакция на революцию -

есть действие Необходимости. Наполеон, по Бердяеву, и был оружием той

Необходимости. "Контрреволюция и диктатура - это кара за ложь

гуманистической свободы" - так об этом писал Бердяев.

Итак, подходя к завершению, поставим вопрос: а что же Бердяев сам

предлагал для исправления создавшегося при нем положения вещей? Читаем: "В

эпоху Ренессанса человек растратил все силы, и перестал ощущать себя, свою

особость. Для возврата сил необходим возврат к средневековому аскетизму" -

Каково?

Бердяев опоздал со своими призывами вернуться к "светлому" прошлому

как минимум на двадцать лет. Это философия конца века девятнадцатого, но

никак не двадцатого. Именно в 20 веке потерпели крушение все надежды и

чаянья идеологов "возвращения": идеи Ницше умерли в фашизме, а идеи

социалистов - в коммунизме. Идеи были разными, но конец у них один. Фашизм

и социализм, коммунизм - их зачатки содержатся в демократии, и используются

ею в качестве регулятивов, но не как стержень жизни государства. Так что

высказываясь насчет смерти гуманизма, Бердяев проявил классовый эгоизм.

Гуманизм для аристократов, таких как он, навсегда умер. Гуманизм для

остальных - только зарождался. Он так и не смог смириться с тем, что его

потенции перестали совпадать с требованиями времени.

В проанализированной мной работе, Бердяев предстает пред нами

человеком весьма недовольным тем, что творилось в его время, жаждущим

возврата. Он похож в своих измышлениях на попа-эмигранта, которому в России

хорошо жилось, пока не пришли социалисты. Запад ему тоже пришелся не по

нраву, и вот, "сидя у разбитого корыта" он проклинает современный мир и

зовет всех с собой обратно, в средневековье, "тянет в свое болото".