КОРОЛЕВСКИЕ СЛУГИ И ЯКОВИТСКИЙ ДВОР В АНГЛИИ 1603-1625

15 миль в день, но могли преодолевать и до 30, останавливались в

зависимости от предложенных удобств, сроков и целей путешествия от 1 до 5-6

дней.

Помимо королевских предвестников в организации путешествий двора

использовались и другие категории слуг, в частности, камергеры-ашеры

Королевской Палаты. Им поручалось предварительно исследовать предполагаемые

пункты остановки двора на предмет их готовности выполнить столь

ответственную и дорогостоящую миссию. Если возникала необходимость, они

даже могли скорректировать первоначальный маршрут.[402]

Формально почетную королевскую службу по раздаче милостыни (Almonry)

возглавляли два знатных лица — Grand Almoner и Lord High Almoner (Almoner -

милостынник). Первый как правило был знатным светски лицом, а второй —

духовным. Пост Великого милостынника был наследственным и долгое время

передавался среди маркизов Эксетера. Первоначально эти должности занимали

люди пользовавшиеся большим доверием монарха, поскольку через них король

выступал как помощник и спаситель всех страждущих и обездоленных, через них

он проливал свою королевскую щедрость на подданных.

В средние века раздача милостыни считалась обязанностью для любого

состоятельного человека, такой же частью его жизни "как еда или сон".[403]

Существовали два вида милостыни: средства, раздаваемые бедным и больным,

чтобы облегчить их участь(в XIV-XV вв. от 6 пенсов до 4 шиллингов в день

каждому) и крупные пожалования для церкви.[404] Постепенно эти должности

стали не более, чем почетными и имели лишь церемониальное значение. Раздача

денег стала редким явлением и перешла в руки ближайших королевских слуг и

фаворитов, а служба по раздаче милостыни сосредотачивается на распределении

остатков пищи с королевского стола для целой свиты нищих, следовавших за

двором.

Настоящим руководителем субдепартамента стал милостынник (sub-almoner).

Обычно это было духовное лицо (с октября им был доктор богословия

Уотсон[405]). Раздача пищи должна была производиться за дворцовыми

воротами. На практике большинство попрошаек просачивалось во дворец. Там

они сами добывали остатки еды, а то, что попадало в распоряжение

милостынника либо передавалось различным благотворительным учреждениям,

либо продавалось. Вырученные деньги раздавались по подходящим случаям.[406]

Гофмаршальская контора должна была контролировать деятельность

милостынника, его расходы,[407] количество и качество пищи, поступающей в

его распоряжение. В штат субдепартамента входили два йомена и два гоф-

юнкера.

Как уже отмечалось вся система организации и управления хаусхолда была

призвана административно, финансово, юридически выделить двор из

окружающего его пространства. Внешняя граница не только определяла

пространство двора, но и отделяла придворное сообщество от остальных

королевских подданных. В охране этой границы помимо Королевской стражи

принимали участие королевские привратники (Porters at the Gates). Они

следили за тем, чтобы на территорию двора не проникали посторонние.[408]

Именно через них организовывались контакты между королевскими слугами,

придворными и рядовыми королевскими подданными, по какой-либо причине

пришедшими ко двору. Особая ответственность на королевских привратников

накладывалась в период распространения в округе инфекционных болезней.

Привратники останавливали пришедших в воротах двора, узнавали о цели их

прибытия и передавали суть вопроса одному из высших слуг хаусхолда или в

Гофмаршальскую контору и, только получив от них письменное разрешение,

могли впустить прибывших.[409]

Из хозяйственных субдепартаментов, которые группировались вокруг

Королевского Холла, ведущее место занимали королевская кухня и

Гофинтендантская контора.

Кухня (Kitchen) - центральный и самый большой хозяйственный

субдепартамент двора. Вокруг него, так или иначе, разворачивалась

деятельность всех остальных хозяйственных служб. Ее штат составлял около 40

человек, причем около одной трети (поварята, кухонная прислуга) не

оплачивались, а перебивались различными разовыми выплатами, подачками и

приработками. Во главе субдепартамента стоял первый секретарь королевской

кухни (Chief clerk). Он проверял качество продуктов, поступающих из

кладовых, представлял ежедневные и ежемесячные отчеты в Гофмаршальскую

контору, отвечал за качество и количество приготовленных блюд. Должность

была достаточно почетной и вполне доходной (только жалование составляло

более 44 ф. в год, не считая большого количества дополнительны доходов). В

руководстве кухней ему помогали два клерка (о семействе Уелдонов, члены

которого последовательно занимали один из этих постов упоминалось выше).

Приготовлением блюд занимался штат шеф-поваров (Маster Cooks): три-четыре

в разное время (Дэниэл Кларк и Уильям Кордел служили еще Елизавете, а Джон

Марни (Murney), видимо, пришел с Яковом из Шотландии).[410] Им подчинялись

6-7 йоменов и столько же гоф-юнкеров, 8-10 поварят, а также слуги,

поворачивающие вертела (gallapins). Начиная с правления Генриха IV, кухня

разделилась на две части: личная королевская кухня (Privy kitchen), которая

готовила для стола монарха и Большая кухня (Great Kitchen), которая

готовила для королевских слуг, обедающих в Холле.[411] Как и для

большинства хозяйственных субдепартаментов, с приходом Якова I расходы на

королевскую кухню значительно возросли (с 12.000 до 20.000 ф. в год).[412]

Кухня всегда считалась самым старшим из хозяйственных субдепартаментов

двора.[413]

Формально от кухни зависели королевская кондитерская по изготовлению

вафлей и тонких кексов (Wafery) и котельная (Boiling house), возглавляемые

йоменами и включающие в свой штат несколько гоф-юнкеров и гоф-пажей.

К числу главных хозяйственных служб Хаусхолда, помимо кухни относились:

кладовая для пряностей и соли (Spicery),[414] от которой формально зависела

кондитерская по производству конфет и других сладостей (Confectionery);

служба занимавшаяся снабжением сена, овса для Королевской Конюшни и соломы,

которой ранее устилали пол в Холле (Avery). Из руководителей этих служб

назначался низший штат Гофмаршальской конторы.

Как и кухня, такое же двойное разделение имела королевская хлебопекарня

(Bakehouse). Личная королевская пекарня выпекала хлеб исключительно из муки

мелкого помола и только для королевского стола. Ее штат состоял из 20

человек и возглавлялся сержантом.

Одним из важнейших хозяйственных субдепартаментов двора являлась

Гофинтендантская контора (Acatry, фр. achatour - закупщик, покупатель). В

ее обязанность входила закупка продовольствия на рынке, прежде всего мяса и

рыбы, и его первичное хранение до распределения по специальным кладовым. Во

главе конторы стояли два сержанта и клерк. Им подчинялись поставщики и

младшие слуги. Всего около 10-12 человек.

Во дворе существовала целая группа различных кладовых помещений, которые

составляли отдельные субдепартаменты. Особо следует выделить винный погреб

(Cellar). На сержанта этой придворной службы возлагался контроль за

потреблением при дворе различных вин. Дело оказывалось отнюдь не простое:

во-первых, большинство из вин завозились с континента и следовательно их

запасы были ограничены и требовали постоянного пополнения, во-вторых,

достоинство каждой марки вина должно было соответствовать достоинству лиц

его потреблявшего, т.е. "благородные вина" – для "благородных придворных и

королевских слуг", а "низкие" сорта – для рядовых слуг двора. Ордонанс 1604

г. инструктировал руководителя "винного" субдепартамента двора ограничить

потребление белого испанского вина (Sack) 12 галлонами в день и только для

благородных леди и джентльменов двора, "для их лучшего здоровья".

Гасконские вина разрешалось подавать только по праздникам.[415] Для

пополнения запасов вина сержант винного погреба регулярно посещал Францию,

где проводил закупки. Например, Джозеф Барей в 1611 г. для этих целей

получил довольно внушительную сумму в 650 ф.[416]

Поставки вина к королевскому двору были чрезвычайно выгодной коммерческой

операцией. Очень многие высшие и средние слуги двора получали

соответствующие лицензии. Поскольку все вино импортируемое в Англию

считалось своего рода "королевским товаром", то с каждой партии

определенная часть либо поставлялась ко двору, либо с нее следовало

заплатить композиционный сбор. Тот же Джозеф Барей за бесплатную поставка

им 40 бочек вина получил право оставить в своем кармане по 2 шл. 6 п.

композиционных денег с каждой бочки.[417]

Другими кладовыми службами Хаусхолда были: кладовая для мясных продуктов,

дичи (Larder), ее штат отвечал за их засолку и хранение в различных

королевских резиденциях; погреб для хранения пива и эля (Buttery),

административно зависимый от винного погреба;[418] склад свечей, воска и

других предметов для освещения (Chandlery), кастелянтская для хранения

умывальных принадлежностей (Ewery). Кроме того, имелись такие специальные

службы как королевский птичий двор (Poultry)[419] и королевская скотобойня

(Pither house).

Кроме вышеуказанных кондитерских служб существовала кондитерская по

изготовлению пирожных и печенья (Pastry).

Также при дворе существовали такие хозяйственные службы, как

посудомоечная (Scullery), ее штат также заботился о заготовке топлива и

посуды для кухни и оплачивал услуги медников, сундучников и

корзинщиков;[420] кладовая для посуды (Pantry), комната для кипячения

(Scalding house) посуды, утвари, столовых приборов и туш животных в целях

гигиены.

Иногда возникновение новых хозяйственных субдепартаментов было связано с

архитектурной перестройкой старых или постройкой новых королевских дворцов.

Выделялись отдельные помещения для специальных нужд, которые заполнялись

ответственным за них штатом слуг. Подобным образом как отдельные службы

возникли кладовая для мяса и дичи и кладовая для пряностей, когда двор в

XVI в. располагался в Виндзоре. Впоследствии подобные службы были

организованы и в других резиденциях.

Гардероб Департамента Дворцового Хозяйства (Wardrobe of the Household

или Livery) обеспечивал слуг департамента постельным бельем, а также

служебным и парадным облачением. Его расходы в н. XVII в. заметно возросли

(с 7.200 до 10.700)[421], что говорит об общем росте количества

хозяйственных слуг. Гардеробу административно и финансово подчинялась

королевская прачечная (Lander).

Штат каждого из этих субдепартаментов был различным: от 4 человек в

скотобойне, до 15 — в посудомоечной. Во главе большинства субдепартаментов

стояли слуги в ранге сержантов. Как правило, они следили за порядком и

дисциплиной в вверенном субдепартаменте, за его функционированием,

обеспечением необходимыми продуктами и материалами, правильным

распределением жалования, чаевых и продовольственного содержания среди

подчиненных слуг. Службы, требующие составление наиболее сложных финансово-

хозяйственных отчетов имели в своем штате клерков. Они предоставляли отчеты

в Гофмаршальскую контору и поддерживали связь с королевскими поставщиками.

Именно вокруг них группировались другие субдепартаменты, сержанты которых

предоставляли клеркам старших служб собственные отчеты. Некоторые самые

низшие хозяйственные службы не имели в своем штате ни сержантов, ни клерков

(Scaldinghouse, Pitherhouse, Buttery, Chandlery, Confectionery, Lander,

Wafery ).

Задачи, выполняемые низшими слугами субдепартаментов были повседневными и

самоочевидными. Как уже отмечалось, после прихода Якова I обостряется

давление на двор со стороны знати и представителей джентри с целью получить

придворные должности, поэтому в ряде департаментов (Buttery, Cellar)

возникают новые должности в ранге джентльменов, которые носили почетный

характер и скорее всего являлись синекурами. Но включение в штат позволяло

их обладателям постоянно находиться при дворе, вмешиваться в сложившийся

порядок замещения должностей и участвовать в распределении доходов,

получаемых действительными слугами, вызывая тем самым их недовольство.

Общий штат Департамента Дворцового Хозяйства колебался в районе 250 - 300

человек.[422] В первые годы правления общая численность придворных слуг

возросла, поэтому в 1618 г. в соответствии с общим планом по реформированию

Хаусхолда было проведено сокращение числа хозяйственных слуг. Формально

поводом для сокращения стал предстоящий отъезд короля в путешествие и

следовательно невозможность и отсутствие необходимости взять с собой всех

слуг хаусхолда. В результате на своих постах осталось "только" 294

человека.[423] При этом жалование слуг департамента в середине яковитского

правления, еще до реформ, составляло весьма незначительную часть от общих

расходов Хаусхолда (около 5.500 ф. вместе с жалованием слуг Палаты,

капеллы, выплат внештатным слугам двора и по специальным королевским

предписаниям, например, клерки получали 3 шл. в день).[424] Возможная

экономия от сокращения количества слуг была очень не велика, а

сопротивление и недовольство среди них вызывало весьма ощутимое.

Таким образом, хозяйственные службы обеспечивали практически все

жизненные потребности монарха и его двора. Двор был своего рода огромным

механизмом по получению, переработке, хранению, использованию

продовольственных и иных товаров, и даже по избавлению от их излишков,

причем с выгодой для себя.

Слуги хозяйственного департамента имели гораздо более низкий статус, чем

слуги Королевской Палаты. Должности занимали в основном выходцы из средних

слоев. Но благодаря близости к финансовым потокам внутри двора,

продовольственному снабжению, относительной удаленности от контроля высших

сановников, системе взаимопокрывательства, положение слуг департамента было

по своему привлекательным. Особенно это касается руководителей

субдепартаментов и членов Гофмаршальской конторы.

В тоже время, по сравнению с Королевской Палатой Хаусхолд был более

тщательно организован, а обязанности его слуг более конкретизированы. Его

структура оставалась почти неизменной с к. XV в. В первые годы своего

правления Яков I на основе восстановления раннетюдоровских механизмов и

традиций управления Хаусхолдом пытался сократить чрезмерные расходы

придворного хозяйства, сократить злоупотребления королевских слуг, ввести

строгую хозяйственную и финансовую дисциплину. Но это было временное

явление. Чрезмерная расточительность и щедрость нового монарха разрушали и

до того не очень прочную систему.

2.2. Административно-финансовые реформы Хаусхолда.

Чрезмерные расходы и раздутый штат слуг являлись главными проблемами

Хаусхолда. Большая часть расходов департамента шла на продовольственное

снабжение двора для обеспечения столов короля и его слуг. Епископ Гудмен

писал, что огромные расходы двора происходят от большого количества

"дармоедов, целых семейств бедных людей, особенно шотландцев", которые

стекаются сюда только ради еды (diet)[425]. Р. Сесил и его приемники

неоднократно предпринимали попытки бюрократическими методами, а так же

действуя через Тайный совет и его комиссии, ограничить придворные расходы.

Стоимость содержания придворных департаментов, которые занимали ведущее

место в обычных расходах короны, с приходом Якова I резко поползла

вверх.[426] Эта проблема чрезвычайно беспокоила современников и вскоре

пробрела острый политический характер в связи с требованиями палаты общин о

том, что король должен жить за счет собственных средств («live of his

own»).

Прокормить многолюдный королевский двор, с постоянно большим количеством

разного рода гостей и просто присутствующих, было не простой задачей.

Расходы на эти цели составляли львиную долю бюджета Департамента Дворцового

Хозяйства. Поэтому, в первую очередь, именно к ограничению практики раздачи

“столов” сводились все попытки сократить расходы двора предпринятые Яковом

I (1604,1610, 1617 гг.).

В первые месяцы после приезда в Якова I наблюдается резкий рост

количества столов и их содержания. Большинство из них не были подкреплены

позднетюдоровской традицией, что вполне естественно, поскольку двор был

"новым". "Новым" в том смысле, что он был "мужским" и "семейным". Из-за

первоначальной неразберихи и произвольных действий как "старых", так и

"новых" слуг, возникло большое количество "лишних" столов. Некоторые из них

были пожалованы лично Яковом I как гранты и соответственно могли быть

сокращены только ордонансом, выпущенным за его подписью. В первый год

правления были отброшены две Придворные книги (Household Book). В первую

были занесены лишние столы, и она была отложена администрацией. Вторая

наоборот производила чрезмерное сокращение столов, что вызвало резкое

сопротивление со стороны слуг. Совет был вынужден отступить под тем

предлогом, что Елизавета тоже допускала существование "незаконных" столов.

В результате стоимость столов за первый полный финансовый год Якова I

выросла на 16.000 ф.и достигла 54.000 ф.[427]

Ордонансы 1604 г. являются определенным компромиссом. Они

санкционировали многие новые столы. Уже через год в окт. 1605 г. Совет

выступил с предложением провести новое сокращение, в надежде на экономию

более чем 9.635 ф.[428], но, как и предложение 1607 г., они были

проигнорированы. Пытаясь отбить нападки Совета и Казначейства, слуги

Гофмаршальской конторы пытались доказать, что они собственными силами уже

провели сокращение содержания столов на более, чем 9.000 ф. Таким образом,

к этому году насчитывалось 89 столов, что было на 43 больше, чем при

Елизавете, при этом только 17 из них приходилось на двор жены Якова I.[429]

В первые годы правления Яков I не был склонен идти на существенные

сокращения расходов хаусхолда, в том числе и на сокращение столов. Более

того, в результате его новых пожалований количество столов возросло до 100

к 1610 г., но общее увеличение их стоимости было не столь заметно благодаря

росту доходов от реквизиций. Новый уровень был зафиксирован в очередной

Придворной книге в 1610 г., но провал Великого контракта поставил под

сомнение ее выполнение.

Дж. Эйлмер считает, что административно-финансовые реформы хаусхолда в

н. XVII в. проводились исключительно ради экономии, в отличие от реформ

XIV, XV и XVI вв., которые имели ярко выраженные политические цели:

сокращение власти придворных фракций и фаворитов, восстановление значения

Совета и др.[430] По этому поводу следует заметить, что необходимо

разделять изменения в структуре, способах финансирования Королевской Палаты

и меры, принимаемые для сокращения расходов или улучшения управления

Королевского Хаусхолда. Первые, как было показано в предыдущей главе,

всегда имели важные политические последствия (для периода Якова I — это

выделение Спальни и ряда других субдепартаментов, политическое значение

которых Дж. Эйлмер также отрицает), поскольку Королевская Палата являлась

тем пространством, где вырабатывались и принимались многие политико-

государственные решения. Во втором случае финансовые проблемы Хаусхолда

выходили на общенациональный план, когда их удельный вес в государственных

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34