бесплатно рефераты
 

Китайская семья

ними, смотрит на своих домочадцев, живет их горестями и радостями. Никто не

хотел допускать мысли о том, что он навеки покинул семью и превратился в

прах.

Как определяли наступление смерти? На юге Китая существовал такой обычай.

Сын, обливаясь слезами, горестно просил душу умершего отца вернуться в

тело. Этот призыв повторялся трижды. После того как надежды на возвращение

души уже не оставалось, покойника признавали «действительно мертвым». Для

подтверждения свершившейся смерти в рот или нос человека клали кусочек

хлопчатобумажной пряжи — даже при слабом дыхании волокна пряжи приходили в

движение.

Когда утрачивалась надежда сохранить жизнь больному и убеждались в

наступлении его смерти, ему сначала брили голову и мыли лицо, а затем

надевали на него похоронные одежды.

В день смерти в рот покойника клали кусочки золота или серебра, завернутые

в белую бумагу. Бедняки в этом случае довольствовались серебряной монетой

или кусочком сахара, завернутыми в лоскуток красной материи.

После смерти главы семьи женщины поднимали крик и громко причитали - таким

путем не только выражали скорбь об усопшем, но и давали знать соседям и

прохожим о случившемся несчастье. Друзья и соседи приходили в дом усопшего

и присоединяли свой голос к крикам и причитаниям, чтобы утешить несчастных

родственников, особенно в день, когда покойника клали в гроб. Оплакивая

умершего, родственники называли его имя и место рождения, перечисляли его

заслуги, выражали сожаление о безвременной кончине до завершения всех дел.

Покойнику связывали ноги у голеней: если не сделать этого, он мог

неожиданно вскочить, преследовать живых людей и душить их в своих объятиях.

В день похорон собирались все домочадцы умершего. В правую руку усопшему

клали ивовую ветку, с помощью которой очищался его путь от злых духов, а в

левую руку - веер и носовой платок. В таком облачении он должен был

предстать перед судьями загробного мира.

Покойника одевали обязательно в нечетное число похоронных одежд. Считалось,

что нечетное число соответствует светлому, мужскому началу «Ян», четное -

темному, женскому началу «Инь». Одеть усопшего в четное число похоронных

одежд означало отдать его под власть темного начала «Инь», что окажет

неблагоприятное воздействие как на загробную судьбу умершего, так и на

оставшихся в живых потомков.

У ног покойника ставили лампу или две свечи — так освещали его путь в

подземный мир; били в гонги и барабаны, чтобы создать ему хорошее

настроение при переходе в «мир теней».

Перед тем как поместить в гроб, покойника одевали в одежды, рассчитанные на

четыре времени года. Не разрешалось одевать его в платье черного цвета, так

как черная ткань могла превратиться на том свете в железо. Иногда в рот

умершего клали жемчуг, с тем, чтобы он был красноречивым при встрече с

божествами загробного мира. Иногда на могильном холме оставляли небольшую

сумму денег - это означало, что данный участок земли куплен покойником.

В Северном Китае бытовали несколько иные обычаи. Как только удостоверялись,

что человек скончался, оповещали родственников и друзей, и те немедленно

приходили в дом. Существовало поверье: если у покойника глаза открыты,

значит, у него осталось в жизни какое-то важное дело, которое он хотел, но

не успел выполнить. Сразу же после смерти в доме зажигали свечи: они

помогали покойнику найти правильный путь в «мир теней». Состоятельные

родственники клали на лоб умершего жемчуг: его сияние освещало путь в

загробный мир. С этой же целью в гроб клали зеркало, а во время похорон

возле гроба несли зажженный фонарь. Если умирал взрослый человек, то все

вещи красного цвета убирались, а на красные украшения за воротами дома

наклеивали белые или синие полоски бумаги. Те, у кого умирали отец или

мать, должны были надеть белое траурное одеяние. В течение года носили

одежду только двух цветов - белого и серого, не разрешалось надевать

шелковую одежду; мужчины в течение месяца не стриглись и не брились. Обычай

требовал, чтобы в знак постигшего их горя родственники усопшего сняли с

себя все украшения, растрепали волосы, оголили ноги и в таком виде громко

причитали.

Старший сын возлагал жертвоприношения и возливал вино у ног покойного.

Поскольку дом и находившееся в нем имущество считались собственностью

покойника, члены его семьи не имели права всем этим пользоваться. Они

строили здесь же, рядом со старым, новое жилье. В древних канонических

книгах говорилось, что, облаченные в глубокий траур, члены семейства в

течение трех месяцев не имеют права готовить пищу в доме, где находился

покойник, а для ночлега должны удаляться в отдельное помещение. Усопшего

оставляли в комнате, где он жил до смерти, или в особой пристройке к дому.

Впоследствии этот обременительный обычай изжил себя. Покойник при жизни

имел друзей и любил встречаться с ними. Естественно, что он не хотел

лишаться приятного общества и в загробной жизни. Для этого совершался

«обряд посещения». Друзья подходили к столу, на котором стоял гроб,

воскуривали благовония и дважды совершали поклон, воздавая умершему хвалу.

По установившемуся обычаю, родственники и знакомые одаривали усопшего. Коль

скоро все в доме принадлежало главе семьи, то, когда он уходил в мир иной,

семья, лишенная руководителя, оказывалась в тяжелом положении. Тут-то

подарки друзей и знакомых служили важным подспорьем.

Эти подарки играли и несколько иную роль. Усопший со всем своим личным

имуществом переселялся в новое жилище, оставляя старый дом семье.

Родственники и друзья, относясь к почившему как к живому, старались

следовать обычаям и, как бы поздравляя с предстоящим переселением, одаряли

покойника подарками, которые считались его собственностью и погребались

вместе с ним. Перед выносом тела громогласно прочитывался список подарков,

чтобы усопший на том свете знал, от кого и какие подношения он получил.

Когда умирали отец или мать, сын в знак благодарности за их благодеяния

клал в гроб прядь волос со своей головы.

Нефрит считался символом жизнеспособности. Поэтому кусочки этого

благородного камня клали в нос, уши и рот усопшего - так пытались

приостановить процесс гниения трупа.

Запрещалось сжигать труп покойника, бросать его в воду, оставлять без

присмотра более года, пренебрегать установленными церемониями, хоронить во

время веселых праздников,

Считалось, что умершего нельзя погребать до тех пор, пока не высохнет его

кровь. Поэтому хоронили как минимум на седьмые сутки после смерти. Быстрые

похороны осуждались, их называли «кровавым захоронением». Во время траура

по близким родственникам в течение семи недель запрещалось причесывать

волосы.

Древние китайцы различали в человеке жизненную силу «Ци» (дыхание, воздух)

и душу «Лин». Пока легкие дышат, человек живет, т. е. сохраняет жизненную

силу «Ци». Когда дыхание прекратится, жизненная сила «Ци» покидает

человека, и он становится трупом. Но с прекращением дыхания душа не

умирает, а продолжает свою жизнь, оставаясь в мертвом теле как Сознательное

и самостоятельное существо со всеми потребностями земной жизни.

Вначале верующие были убеждены, что душа усопшего сохранялась в его теле

«целиком», затем душу стали «делить» на три части: первая якобы оставалась

в могиле, вторая воплощалась в поминальную табличку, находящуюся на

домашнем алтаре, а третья переселялась в загробный мир.

Если душа при жизни человека удовлетворяла свои потребности через

посредство тела, то она не прерывала своих связей с телом и в посмертном

существовании. Как именно эта связь осуществлялась, никто сказать не мог,

но то, что такая связь неразрывна, ни у кого не вызывало сомнения.

После смерти душа обычно жила в той комнате, которую занимал усопший при

жизни. А потом в могиле, где покоился его прах. Впрочем, она предпочитала

селиться в специально для нее возведенных или приспособленных помещениях. С

этой целью строились домашние молельни, в которых чествовали души усопших

предков, а также возводились общественные или государственные храмы,

служившие местом почитания тех покойников, которые при жизни были

знаменитыми людьми. Душа усопшего могла жить и на небе - на небесных

светилах или в воздушном пространстве. Она была способна воплотиться в

какой-либо предмет, растение или животное.

О некоем Дин Линвэе, жившем в глубокой древности, рассказывали, что он

превратился в журавля, а через тысячу лет вновь принял образ человека (64).

Глубоко убежденный в том, что между душой и останками усопшего существует

тесная связь, верующий страшился не самой смерти - к этому он был морально

подготовлен верой в загробную жизнь, - а боялся появиться в «мире теней»

обезглавленным или изувеченным: без рук, без ног.

Суеверный человек верил в потустороннюю жизнь, и эта вера помогала ему

переносить любые страдания. Ужаснее всех земных мук считал он для себя

появление на том свете без головы, ибо душа человека, обезглавленного при

жизни, была обречена навеки бродить в загробном мире без пристанища. Такая

душа лишалась всякого утешения, не будучи в состоянии ни выразить мысль, ни

услышать голос других душ. Мужчина мог бы, например, в загробном мире

жениться, но какая женщина выйдет замуж за человека без головы или за

калеку? Проблема была настолько серьезной, что император издал указ,

согласно которому таких покойников разрешалось хоронить с «золотой

головой»: голову делали из дерева или камня, покрывали позолотой и клали в

гроб.

Следовательно, тело крайне необходимо душе в ее загробных странствиях. Вот

почему верующие заботились о том, чтобы останки усопших предков бережно

сохранялись.

Китаец верил в загробный мир и неосознанно переносил все иерархические

отношения которыми изобиловала обычная жизнь на небо. Таким образом смерть

не только не отменяла отношений между отцом и сыном, правителем и

подданным, но и увековечивала эти отношения.

Существовало убеждение, что на небе и звездах обитают души усопших людей.

Вначале на небе поселялись только души отошедших в иной мир правителей.

Средь них выделялся Шанди. Само слово «шанди» состоит из двух иероглифов:

шан - «высший, верхний» и ди - «государь, император». Таким образом, шанди

буквально означает «верховный государь». Шанди почитался как первый по

времени и положению среди других усопших государей.

Понятие тянь - «небо» тесно связано с понятием Шанди -«верховный государь»,

который в космогонических теориях то отождествлялся с небом, то представал

в виде некоего безликого «повелителя миров». Шанди регулировал движение

светил и жизнь растений, наблюдал за делами людей: награждал одних и

наказывал других; бесплотный, он мог выражать любовь и гнев, слышать и даже

говорить. Шанди представлял собой нечто вроде духа-правителя, живущего на

небе и оттуда распоряжающегося Поднебесной. Со временем небо стало местом

поселения менее знатных, но имевших определенные заслуги особ. Души

усопших, заселившие звездное небо, по убеждению верующих, сохраняли

человеческий облик; «небесные подданные», так же как на земле, находились в

распоряжении усопших государей.

Одним из главных элементов культа предков были церемония погребения главы

семьи, последующий траур и жертвоприношения в связи с этим. Похороны в

простонародье назывались «траурное дело» или «белое дело» (цвет траурных

одежд в Китае - белый).

Она заканчивалась сожжением предметов, предназначенных для покойника в

«мире теней»: сжигали бумажный домик, который должен служить жилищем

усопшему, костюмы, несколько свертков шелковой материи, изображения золотых

и серебряных слитков.

Рано утром в день похорон сжигался временный навес, устроенный перед домом

покойника. В момент, когда поднимали гроб, родные выбегали из комнаты,

чтобы дух усопшего не навлек на них беду. В богатых семьях гроб ставили на

громоздкий катафалк, выкрашенный в красный цвет и обвешанный со всех сторон

вышивками.

Катафалк был настолько тяжелым, что его посменно несли несколько десятков

носильщиков. Число носильщиков определялось, прежде всего, общественным

положением покойного. Так, во времена цинской династии гроб чиновника

третьего класса несли 48 носильщиков, гроб чиновника первого и второго

класса, а гроб члена императорской фамилии - 84(65).

Вера в загробную жизнь заставляла правителя Китая заботится о том, чтобы и

в загробном мире жить так же роскошно, как и на земле. В глубокой древности

совершались массовые ритуальные убийства, пленных, слуг, рабов, наложниц и

т.д. О древности этого обычая говорит «Шицзин»:

Там иволги, вижу, летают кругом,

На ветви жужуба, слетаясь, кружат.

Кто с князем Му-гуном в могилу пойдет?

Цзы-цзюя Янь-си выполняет обряд.

И этот Ян-си исполняет обряд,

Был самым храбрейшим из сотен солдат.

Но только к могиле приблизился он,

Как весь задрожал он и был устрашен.

А ты, о лазурное небо вдали,

Так губишь ты лучших из нашей земли!

Как выкуп за тех, кто живым погребен.

Сто жизней мы отдали б, если б могли.(66)

Когда скончался правитель Му-гун в царстве Цинь (7 в. до н.э.), вместе с

умершим были погребены живыми 177 человек, среди которых - три

представителя благородных фамилий. Здесь же захоронили различные изделия из

нефрита и бронзы, включая оружие, домашнюю утварь, ценные украшения, конную

упряжь и т. п. Люди и вещи, служившие правителю при его жизни, должны

служить ему и в потустороннем мире.

Загробная жизнь, как и земная, определялась положением человека в обществе:

чем богаче был он на земле, тем пышнее обставлял свое потустороннее

существование. И конечно, лучше всех на том свете устраивался самый богатый

человек - император.

По существовавшим обычаям сооружение и обустройство "темного кабинета"

иньчжай (под этим эвфемизмом подразумевалось загробное жилище покойника - в

отличие от "светлого кабинета" ян-чжай - его прижизненного дома),

начиналось еще при жизни их будущих хозяев. Размер могильника определялся в

соответствии с социальным статусом. Скажем, чиновникам 1-го ранга в эпоху

Мин (2368-1644 годы до н.э.) полагалась усыпальница длиной в 90 шагов,

чиновнику 2-го ранга - 80, 3-го - 70 и т.д.

Императорские могилы сооружались с большим размахом и мало чем отличались

от настоящих дворцов. Так, например, у подножия горного хребта Лишань, в 50

километрах от города Сиань (провинция Шэньси), находится гробница

основателя централизованного государства в Китае императора Цинь Шихуана (3

в. до н. э.). Строительство посмертного жилища Сына неба продолжалось 10

лет, его сооружали более 700 тысяч человек.

Гробница, занимающая почти 250 тысяч квадратных метров, окружена

прямоугольной внутренней и внешней стеной. Ее венчает конусообразной формы

могильный холм из утрамбованной земли высотой 47 метров.

Горный хребет Лишань изобиловал золотом и нефритом. Вначале строители

пробили ход в горе, дойдя до глубинных вод. Поскольку там оказались бьющие

ключи, воду отвели в другое место, а отверстие, из которого били ключи,

залили медью. Стены будущей усыпальницы облицевали отшлифованными камнями и

нефритом; пол устлали большими лакированными камнями, на которых нарисовали

карту девяти областей Китайской империи. На пол поставили макеты пяти

священных гор, а потолку придали вид небесного свода с изображениями

светил.

После того как гроб с телом Цинь Шихуана опустили в могилу, ее наполнили

огромным количеством драгоценной утвари и всеми предметами повседневной

жизни императора и, чтобы ему не было темно, поставили светильники. Во имя

сохранения тайны мастера и те, кто укладывал сокровища в усыпальницу, были

заживо погребены. Склеп закрыли массивной дверью и заложили камнями. Сверху

насыпали курган, густо обсадив его деревьями.

В 1974 г. примерно на расстоянии километра от гробницы императора Цинь

Шихуана в огромном склепе были обнаружены глиняные статуи (в натуральную

величину) шести тысяч воинов с оружием и боевыми доспехами, а некоторые из

них - на колесницах и лошадях. Отлично сохранившиеся фигуры воинов имеют

правильные очертания и пропорции. Каждая статуя обладает индивидуальными

чертами лица. Оружие, доспехи и обувь выполнены с большой тщательностью.

Построенное в боевом порядке, глиняное войско охраняло покой своего

повелителя. Изучение раскопок показало, что армия глиняных воинов (многие

статуи подверглись разрушению) была захоронена одновременно с Цинь

Шихуаном.

Если при жизни усопший был женат, он естественно, нуждался в присутствии

супруги и на том свете. Отсюда возник обычай заживо погребать жен вместе с

умершими мужьями. С императором Цинь Шихуаном, как сообщают некоторые

источники, были похоронены все те его жены, у которых не было детей.

Впоследствии этот дикий обычай был смягчен: бездетные жены императора после

его смерти переселялись на жительство в пределы ограды, окружавшей могилу.

Примерно с середины 1 тысячелетия до н. э. человеческие жертвоприношения

почти прекратились и с высокопоставленными покойниками в могилу стали

впускать фигурки, вылепленные из глины, а также изображения, вырезанные из

бумаги.

То, что мог позволить себе император, не было, конечно, доступно не только

рядовому труженику, но даже и состоятельному человеку. И все же каждый,

готовясь перейти в «мир теней», старался в соответствии со своими

материальными возможностями захватить с собой самое необходимое.

На покойника надевали всю лучшую одежду, что была у него. В состоятельных

семьях гроб наполняли драгоценными камнями, золотом, серебром, жемчугом и

теми мелочами, которые покойник любил при жизни.

Посмертное жилище у рыбаков Западного Китая, например, все богатство

состояло из лодки и рыболовных сетей. Умирал рыбак - его вместо гроба клали

в челнок, который покрывали другим челноком. На дорогу покойнику давали

половину сети, чтобы он мог на том свете заниматься привычным делом -

рыбной ловлей. Другая половина сети хранилась у родных как память об

усопшем.

Простой человек, не имевший возможности соорудить себе усыпальницу,

старался приобрести добротный гроб, который сохранит его тело на долгие

времена. Когда наступала старость, осуществить это становилось не так-то

просто. Материал для гроба стоил дорого. Поэтому к потусторонней жизни

готовились заранее. Зафиксированы даже случаи: дети бедняков продавали себя

в рабство, чтобы купить отцу красивый гроб. Отцы в таких случаях с

гордостью рассказывали о преданности сыновей. Подарить родителю в день его

рождения хороший гроб считалось для сына похвальным поступком. Этот обычай

получил широкое распространение Китае. Приготовленный заблаговременно гроб

бережно хранился в доме до самой смерти того, кому он был предназначен.

По древнекитайским понятиям, «приготовиться к Смерти» означало: купить при

жизни добротный гроб и похоронную одежду или иметь нужную сумму денег для

покупки того и другого.

Повсеместно в Китае был распространен обычай, в соответствии с которым дети

дарили родителям в день их 59-летия похоронную одежду. Это считалось

проявлением глубокого сыновнего почтения. Получившие такой подарок надевали

эту одежду и при жизни, но только в торжественные дни. Считалось особенно

почетным получить в дар темно-синее шелковое одеяние с вышитым иероглифом

шоу (долголетие): этому иероглифу приписывалась магическая способность

продлевать человеческую жизнь.

Гроб делали без единого гвоздя. Если он предназначался для простого

человека, его покрывали лаком черного цвета, для знатных и богатых -

красного цвета. На крышке такого посмертного жилища писали фамилию и имя

покойника, откуда он родом, чем занимался, когда родился и скончался, а его

стенки украшали рисунками. Гроб стоил очень дорого, и не мудрено, что

бедняки часто просто завертывали покойника в камышовую циновку. Зато богачи

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7


ИНТЕРЕСНОЕ



© 2009 Все права защищены.