Киевская Русь 9-11 вв.

поганой. По одной статье Олегова договора, если кто из таких русских умрет,

не урядив своего имения, не оставив завещания, а "своих не имать", его

имение передается "к малым ближикам в Русь". Свои - это римское sui,

нисходящие, а малые блажит, или просто ближики.

Русь, торговавшая с Византией, была у себя дома господствующим классом,

который обособлялся от туземного славянства сначала иноплеменным

происхождением, а потом, ославянившись, сословными привилегиями. Древнейшие

русские письменные памятники воспроизводят преимущественно право этой

привилегированной Руси и только отчасти, по соприкосновению, туземный,

народный правовой обычай, которого нельзя смешивать с этим правом. Мы

припомним это замечание, когда будем изучать Русскую Правду.

ОХРАНА ТОРГОВЫХ ПУТЕЙ. Другою заботой киевских князей была поддержка и

охрана торговых путей, которые вели к заморским рынкам. С появлением

печенегов в южнорусских степях это стало очень трудным делом. Тот же

император Константин, описывая торговые плавания Руси в Царьград, ярко

рисует затруднения и опасности, какие приходилось ей одолевать на своем

пути.

Собранный пониже Киева под Витичевом караван княжеских, боярских и

купеческих лодок в июне отправлялся в путь. Днепровские пороги представляли

ему первое и самое тяжелое препятствие. Вы знаете, что между

Екатеринославом и Александровском, там, где Днепр делает большой и крутой

изгиб к востоку, он на протяжении 70 верст пересекается отрогами

Авратынских возвышенностей, которые и заставляют его делать этот изгиб.

Отроги эти принимают здесь различные формы; по берегам Днепра рассеяны

огромные скалы в виде отдельных гор; самые берега поднимаются отвесными

утесами высотой до 55 саженей над уровнем воды и сжимают широкую реку;

русло ее загромождается скалистыми островами и перегораживается широкими

грядами камней, выступающих из воды заостренными или закругленными

верхушками. Если такая гряда сплошь загораживает реку от берега до берега,

это - порог', гряды, оставляющие проход судам, называются заборами. Ширина

порогов по течению - до 150 саженей; один тянется даже на 350 саженей.

Скорость течения реки вне порогов - не более 25 саженей в минуту, в порогах

- до 150 саженей. Вода, ударяясь о камни и скалы, несется с шумом и широким

волнением. Значительных порогов теперь считают до десяти, во времена

Константина Багрянородного считалось до семи. Небольшие размеры русских

однодеревок облегчали им прохождение порогов. Мимо одних Русь, высадив

челядь на берег, шестами проталкивала свои лодки, выбирая в реке вблизи

берега места, где было поменьше камней. Перед другими, более опасными, она

высаживала на берег и выдвигала в степь вооруженный отряд для охраны

каравана от поджидавших его печенегов, вытаскивала из реки лодки с товарами

и тащила их волоком или несла на плечах и гнала скованную челядь.

Выбравшись благополучно из порогов и принесши благодарственные жертвы своим

богам, она спускалась в днепровский лиман, отдыхала несколько дней на

острове св. Елевферия (ныне Березань), исправляла судовые снасти, готовясь

к морскому плаванию, и, держась берега, направлялась к устьям Дуная, все

время преследуемая печенегами. Когда волны прибивали лодки к берегу, руссы

высаживались, чтобы защитить товарищей от подстерегавших их

преследователей. Дальнейший путь от устьев Дуная был безопасен.

Читая подробное описание этих царьградских поездок Руси у императора, живо

чувствуешь, как нужна была русской торговле вооруженная охрана при движении

русских купцов к их заморским рынкам. Недаром Константин заканчивает свой

рассказ замечанием, что это - мучительное плавание, исполненное невзгод и

опасностей.

ОБОРОНА СТЕПНЫХ ГРАНИЦ. Но засаривая степные дороги русской торговли,

кочевники беспокоили и степные границы Русской земли. Отсюда третья забота

киевских князей - ограждать и оборонять пределы Руси от степных варваров. С

течением времени это дело становится д9же господствующим в деятельности

киевских князей вследствие все усиливавшегося напора степных кочевников.

Олег, по рассказу Повести временных лет, как только утвердился в Киеве,

начал города ставить вокруг него. Владимир, став христианином, сказал:

"худо, что мало городов около Киева", и начал строить города по Десне,

Трубежу, Стугне, Суле и другим рекам. Эти укрепленные пункты заселялись

боевыми людьми, "мужами лучшими", по выражению летописи, которые

вербовались из разных племен, славянских и финских, населявших русскую

равнину. С течением времени эти укрепленные места соединялись между собою

земляными валами и лесными засеками. Так по южным и юго-восточным границам

тогдашней Руси, на правой и левой стороне Днепра, выведены были в X и XI

вв. ряды земляных окопов и сторожевых "застав", городков, чтобы сдерживать

нападения кочевников.

Все княжение Владимира Святого прошло в упорной борьбе с печенегами,

которые раскинулись по обеим сторонам нижнего Днепра восьмью ордами,

делившимися каждая на пять колен. Около половины X в., по свидетельству

Константина Багрянородного, печенеги кочевали на расстоянии одного дня пути

от Руси, т. е. от Киевской области. Если Владимир строил города по р.

Стугне (правый приток Днепра), значит, укрепленная южная степная граница

Киевской земли шла по этой реке на расстоянии не более одного дня пути от

Киева. В начале XI в. встречаем указание на успех борьбы Руси со степью. В

1006-1007 гг. через Киев проезжал немецкий миссионер Бруно, направляясь к

печенегам для проповеди Евангелия. Он остановился погостить у князя

Владимира, которого в письме к императору Генриху 11 называет сеньором

Руссов (senior Ruzorum). Князь Владимир уговаривал миссионера не ездить к

печенегам, говоря, что у них он не найдет душ для спасения, а скорее сам

погибнет позорною смертью. Князь не мог уговорить Бруно и вызвался

проводить его со своей дружиной (cum exercitu) до границ своей земли,

"которые он со всех сторон оградил крепким частоколом на весьма большом

протяжении по причине скитающихся около них неприятелей". В одном месте

князь Владимир провел немцев воротами чрез эту линию укреплений и,

остановившись на сторожевом степном холме, послал сказать им: "вот я довел

вас до места, где кончается моя земля и начинается неприятельская". Весь

этот путь от Киева до укрепленной границы пройден был в два дня. Мы

заметили выше, что в половине X в. линия укреплений по южной границе шла на

расстоянии одного дня пути от Киева. Значит, в продолжение полувековой

упорной борьбы при Владимире Русь успела пробиться в степь на один день

пути, т. е. передвинуть укрепленную границу на линию реки Роси, где

преемник Владимира Ярослав "поча ставити городы, населяя их пленными

ляхами.

Так первые киевские князья продолжали начавшуюся еще до них деятельность

вооруженных торговых городов Руси, поддерживая сношения с приморскими

рынками, охраняя торговые пути и границы Руси от степных ее соседей.

НАСЕЛЕНИЕ И ПРЕДЕЛЫ РУССКОЙ ЗЕМЛИ В XI в. Описавши деятельность первых

киевских князей, сведем ее результаты, бросим беглый взгляд на состояние

Руси около половины XI в. Своим мечом первые киевские князья очертили

довольно широкий круг земель, политическим центром которых был Киев.

Население этой территории было довольно пестрое; в состав его постепенно

вошли не только все восточные славянские племена, но и некоторые из

финских: чудь прибалтийская, весь бело- зерская, меря ростовская и мурома

по нижней Оке. Среди этих инородческих племен рано появились русские

города. Так среди прибалтийской чуди при Ярославе возник Юрьев (Дерпт),

названный так по христианскому имени Ярослава; еще раньше являются

правительственные русские средоточия среди финских племен на востоке, среди

муромы, мори и веси, Муром, Ростов и Белозерск. Ярослав построил еще на

берегу Волги город, названный по его княжескому имени Ярославлем. Русская

территория таким образом простиралась от Ладожского озера до устьев реки

Роси, правого притока Днепра, и Ворсклы, или Псла, левых притоков; с

востока на запад она шла от устья Клязьмы, на которой при Владимире

Мономахе возник город Владимир (Залесский), до области верховьев Западного

Бута, где еще раньше, при Владимире Святом, возник другой город Владимир

(Волынский). Страна древних хорватов Галиция была в X и XI вв. спорным

краем, переходившим между Польшей и Русью из рук в руки. Нижнее течение

реки Оки, которая была восточной границею Руси, и низовья южных рек Днепра,

Восточного Буга и Днестра находились, по-видимому, вне власти киевского

князя. В стороне Русь удерживала еще за собой старую колонию Тмуторокань,

связь с которой поддерживалась водными путями по левым притокам Днепра и

рекам Азовского моря.

ХАРАКТЕР ГОСУДАРСТВА. Разноплеменное население, занимавшее всю эту

территорию, вошло в состав великого княжества Киевского, или Русского

государства. Но это Русское государство еще не было государством русского

народа, потому что еще не существовало самого этого народа: к половине XI

в. были готовы только этнографические элементы, из которых потом долгим и

трудным процессом выработается русская народность. Все эти разноплеменные

элементы пока были соединены чисто механически; связь нравственная,

христианство распространялось медленно и не успело еще захватить даже всех

славянских племен Русской земли: так, вятичи не были христианами еще в

начале XII в.

Главной механической связью частей населения Русской земли была княжеская

администрация с ее посадниками, данями и пошлинами. Во главе этой

администрации стоял великий князь киевский. Нам уже известен характер его

власти, как и ее происхождение: он вышел из среды тех варяжских викингов,

вождей военно-промышленных компаний, которые стали появляться на Руси в IX

в.; это был первоначально наемный вооруженный сторож Руси и ее торговли, ее

степных торговых путей и заморских рынков, за что он получал корм с

населения. Завоевания и столкновения с чуждыми политическими формами клали

заимствованные черты на власть этих наемных военных сторожей и осложняли

ее, сообщая ей характер верховной государственной власти: так, в X в. наши

князья под хазарским влиянием любили величаться "каганами". Из слов Ибн-

Дасты видно, что в первой половине X в. обычным названием русского князя

было "хакан-рус", русский каган. Русский митрополит Иларион, писавший в

половине XI в., в похвальном слове Владимиру Святому дает даже этому князю

хазарский титул кагана.

Вместе с христианством стала проникать на Русь струя новых политических

понятий и отношений. На киевского князя пришлое духовенство переносило

византийское понятие о государе, поставленном от Бога не для внешней только

защиты страны, но и для установления и поддержания внутреннего

общественного порядка. Тот же митрополит Иларион пишет, что князь Владимир

"часто с великим смирением советовался с отцами своими епископами о том,

как уставить закон среди людей, недавно познавших Господа". И рассказ

начального летописного свода выводит

Владимира в совете с епископами, которые внушают ему мысль о необходимости

князю казнить разбойников, потому что он поставлен от Бога казнить злых и

миловать добрых.

ДРУЖИНА. Теперь бросим взгляд на состав русского общества, которым

правил великий князь киевский. Высшим классом этого общества, с которым

князь делил труды управления и защиты земли, была княжеская дружина. Она

делилась на высшую и низшую: первая состояла из княжих мужей, или бояр,

вторая из детских, или отроков; древнейшее собирательное название младшей

дружины гридь или гридьба (скандинавское grid - дворовая прислуга)

заменилось потом словом двор или слуги. Эта дружина вместе со своим князем

вышла, как мы знаем, из среды вооруженного купечества больших городов. В XI

в. она еще не отличалась от этого купечества резкими чертами ни

политическими, ни экономическими. Дружина княжества составляла, собственно,

военный класс; но и большие торговые города были устроены по-военному,

образовали каждый цельный организованный полк, называвшийся тысячей,

которая подразделялась на сотни и десятки (батальоны и роты). Тысячей

командовал выбиравшийся городом, а потом назначаемый князем тысяцкий,

сотнями и десятками также выборные сотские и десятские. Эти выборные

командиры составляли военное управление города и принадлежавшей ему

области, военно-правительственную старшину, которая называется в летописи

"старцами градскими". Городовые полки, точнее говоря, вооруженные города

принимали постоянное участие в походах князя наравне с его дружиной. С

другой стороны, дружина служила князю орудием управления: члены старшей

дружины, бояре, составляли думу князя, его государственный совет. "Бо

Володимир,- говорит о нем летопись,- любя дружину и с ними думая о строи

земленем, и о ратех, и о уставе земленем". Но в этой дружинной или боярской

думе сидели и "старцы градские", т. е. выборные военные власти города

Киева, может быть, и других городов, тысяцкие и сотские. Так самый вопрос о

принятии христианства был решен князем по совету с боярами и "старцами

градскими". Эти старцы, или старейшины городские, являются об руку с

князем, вместе с боярами, в делах управления, как и при всех придворных

торжествах, образуя как бы земскую аристократию рядом с княжеской служилой.

На княжий пир по случаю освящения церкви в Василеве в 996 г. званы были

вместе с боярами и посадниками и "старейшины по всем градом". Точно так же

по распоряжению Владимира на его воскресные пиры в Киеве положено было

приходить боярам, гриди, сотским, десятским и всем нарочитым мужам. Но

составляя военно- правительственный класс, княжеская дружина в то же время

оставалась еще во главе русского кузнечества, из которого выделилась,

принимала деятельное участие в заморской торговле. Это русское купечество

около половины X в. далеко еще не было славянорусским.

ВАРЯЖСКИЙ ЭЛЕМЕНТ. Договор Игоря с греками заключили в 945 г. послы от

киевского правительства и гости, купцы, которые вели торговые дела с

Византией. Те и другие говорят о себе в договоре: "мы от рода русского ели

и гостье". Все это были варяги. В перечне 25 послов нет ни одного

славянского имени; из 25 или 26 купцов только одного или двоих можно

признать славянами. Указывая на близость тогдашнего русского купечества к

киевскому правительству, призвавшему купцов к участию в таком важном

дипломатическом акте, договор вскрывает и роль варягов в заморской русской

торговле того времени: как люди бывалые и привычные к морю, варяги,

входившие в состав туземного купечества, служили его комиссионерами,

посредниками между ним и заморскими рынками. Сторонним наблюдателям оба

класса, княжеская дружина и городское купечество, представлялись одним

общественным слоем, который носил общее название Руси и, по замечанию

восточных писателей X в., занимался исключительно войной и торговлей, не

имел ни деревень, ни пашен, т. е. не успел еще сделаться землевладельческим

классом. Следы землевладения у служилых людей появляются в памятниках не

ранее XI столетия; оно и провело экономическую и юридическую грань между

княжеской дружиной и городовым купечеством, но уже несколько позднее: в

более раннее время, может быть, и городские купцы бывали землевладельцами,

как это видим потом в Новгороде и Пскове. В Русской Правде сословное

деление основывается на отношении лиц к князю, как верховному правителю.

Княж муж, боярин, приобретая землю, становился привилегированным

землевладельцем, как привилегированный слуга князя.

РАБОВЛАДЕНИЕ. Но первоначальным основанием сословного деления русского

общества, может быть, еще до князей, служило, по-видимому, рабовладение. В

некоторых статьях Русской Правды упоминается привилегированный класс,

носящий древнее название огнищан, которое в других статьях заменено более

поздним термином княжи мужи', убийство огнищанина, как и княжа мужа,

оплачивается двойною вирой. В древних памятниках славяно-русской

письменности слово огнище является со значением челяди; следовательно,

огнищане были рабовладельцы. Можно думать, что так назывался до князей

высший класс населения в больших торговых городах Руси, торговавший

преимущественно рабами. Но если княжеская дружина в XI в. еще не успела

резко обособиться от городского купечества ни политически, ни экономически,

то можно заметить между ними различие племенное. Княжеская дружина

принимала в свой состав и туземные силы, преимущественно из городской

военно-правительственной старшины. Но по спискам киевских послов,

заключавших договоры с греками в X в., можно видеть, что решительное

большинство в тогдашнем составе княжеской дружины принадлежало

"находникам", как их называет летопись, заморским варягам. По-видимому,

варяжский элемент преобладал в составе дружины еще и в XI в. Русское

общество того времени привыкло считать русского боярина варягом. Есть

любопытный памятник, относящийся к первым временам христианства на Руси:

это слова на святую Четыредесятницу с предшествующими ей неделями. В одном

из этих несомненно русских произведений, в слове на неделю мытаря и

фарисея, следовательно, на тему о смирении, мы встречаем одно любопытное

указание проповедника. Внушая знати не кичиться своей знатностью,

проповедник говорит: "не хвались родом ты, благородный, не говори: отец у

меня боярин, а мученики Христовы братья мне". Это намек на христиан-

варягов, отца с сыном, пострадавших от киевских язычников при князе

Владимире в 983 г. Значит, русскому обществу XI в. боярин русский

представлялся непременно родичем, земляком киевских мучеников-варягов, хотя

в X и в начале XI в. известно по летописи немало княжих мужей из туземцев

славян. Слово писано, когда совершалось племенное обновление княжеской

дружины, но еще не успели соответственно измениться привычные социальные

представления.

СЛОВО РУСЬ. Княжеская дружина, служа орудием администрации в руках

киевского князя, торгуя вместе с купечеством больших городов, носила вместе

с ним специальное название Руси, До сих пор не объяснено удовлетворительно

ни историческое происхождение, ни этимологическое значение этого

загадочного слова. По предположению автора древней Повести о Русской земле,

первоначальное значение его было племенное: так называлось то варяжское

племя, из которого вышли первые наши князья. Потом это слово получило

сословное значение: Русью в X в., по Константину Багрянородному и арабским

писателям, назывался высший класс русского общества, преимущественно

княжеская дружина, состоявшая в большинстве из тех же варягов. Позднее

Русь, или Русская земля, - выражение, впервые появляющееся в Игоревом

договоре 945 г., - получило географическое значение: так называлась

преимущественно Киевская область, где гуще осаживались пришлые варяги

("поляне, яже ныне зовомая Русь", по выражению Начальной летописи).

Наконец, в XI-XII вв., когда Русь, как племя, слилась с туземными

славянами, оба эти термина Русь и Русская земля, не теряя географического

значения, являются со значением политическим: так стала называться вся

территория, подвластная русским князьям, со всем христианским славяно-

русским ее населением.

ПРЕВРАЩЕНИЕ ПЛЕМЕН В СОСЛОВИЯ. Но в X в. от смешанного высшего класса,

называвшегося Русью, военного и промышленного, в значительном количестве

пришлого, еще резко отличалось туземное низшее население, славянское

простонародье, платившее дань Руси. Скоро и это простонародье обозначится в

наших памятниках не как туземная масса, платящая дань пришлым

иноплеменникам, а в виде низших классов русского общества, отличающихся

правами и обязанностями от верхних слоев того же единоплеменного им

русского общества. Так и в нашей истории вы наблюдаете процесс превращения

в сословия племен, сведенных судьбой для совместной жизни в одном

государственном союзе, с преобладанием одного племени над другими. Можно

теперь же отметить особенность, отличавшую наш процесс от параллельных ему,

известных вам из истории Западной Европы: у нас пришлое господствующее

племя, прежде чем превратиться в сословие, сильно разбавлялось туземной

примесью. Это лишало общественный склад рельефных сословных очертаний, зато

смягчало социальный антагонизм. В таких чертах представляется нам состояние

Русской земли около половины XI в. С этого времени до исхода XII в., т. е.

до конца первого периода нашей истории, политический и гражданский порядок,

основания которого были положены старыми волостными городами и потом

первыми киевскими князьями, получает дальнейшее развитие. Переходим к

изучению явлений, в которых обнаружилось это развитие, и прежде всего

изучим факты политические, т. е. порядок княжеского владения,

установившийся на Руси по смерти Ярослава.

Страницы: 1, 2