Героическая оборона Порт-Артура

8 орудий. Приморские батареи крепости проектировались и строились людьми,

далекими от флота. Никто из них не интересовался нуждами и требованиями

флота. В итоге были выстроены бетонированные сооружения, в большинстве

своем мало устойчивые и не приспособленные для борьбы с броненосным флотом

японцев.

Порт–Артур накануне войны не представлял собой крепости, способной

выдержать удар серьезного противника, и как военно–морская база не мог

обеспечит флоту безопасного базирования.

Летом 1903 года Куропаткин инспектировал войска Дальнего Востока и

особенно тщательно ознакомился с оборонительными сооружениями Порт–Артура и

обороноспособностью крепости. Безусловно, он видел истинное положение, но

по возвращении в Петербург доложил царю неправду. В докладе Куропаткин

писал: “ Укрепления Порт–Артура приходят к концу и сделают его при

достаточном гарнизоне и запасах неприступным с моря и с суши. Гарнизон

Квантуна усилился в значительной степени. Запасы доведены до годовой

порции. Ныне можно не тревожиться, если даже большая часть, например,

японской армии обрушиться на Порт–Артур.Мы имеем силы отстоять Порт–Артур,

даже борясь один против 5-10 врагов…Дальнейшие работы дадут возможность

найти безопасное убежище всей нашей Тихоокеанской эскадре. Уже ныне эта

эскадра может смело мерить свои силы со всем флотом Японии с надеждой на

полный успех. Таким образом, Порт–Артур, обеспеченный с моря и с суши,

снабженный сильным гарнизоном и поддержанный могущественным флотом,

представляет вполне самостоятельную силу. Запасов собрано столько, что наши

войска успеют собраться в Маньчжурии, нанести решительное поражение

противнику и освободить осажденный или блокированный Порт–Артур. Два года

назад, даже год тому назад, мы могли тревожиться оторванностью Порт–Артура

от России и Приамурья. Теперь можно не тревожиться”.

Представляя в розовых красках готовность армии и флота к войне с

Японией, Куропаткин вводил правящую клику в заблуждение и ускорял

приближение вооруженного конфликта на Дальнем Востоке.

Военный министр, безусловно, переоценивал силы и возможности русских

вооруженных сил на Дальнем Востоке и недооценивал противника.

Нападение японского флота

на русскую эскадру в Порт–Артуре

В начале января 1904 года вице–адмирал Алексеев, предполагая, что

японское правительство вот–вот развяжет войну, обратился к царю с просьбой

разрешить объявление мобилизации войск на Дальнем Востоке. Через несколько

дней, 12 января, последовал ответ, в котором разрешалось объявить на

военном положении крепости Порт–Артур и Владивосток, приготовиться к

мобилизации и подготовить отряд войск для отправки на Ялу, чтобы прикрыть

со стороны Кореи сосредоточение войск в Южной Маньчжурии в том случае, если

японцы высадятся в Корее. 23 января было приказано сформировать в районе

Ляолян–Хайчен и выдвинуть на реку Ялу отряд войск в составе бригады пехоты,

казачьей бригады, артиллерийского дивизиона и роты саперов.

Японцы, понимая, что время работает против них, торопились. 15 января

начались сборы запасных на острове Цусима и в крепости Хакодате. В районе

Сасебо сосредотачивались транспорты для перевозки войск. Алексеев вновь

обратился к царю за разрешением объявить мобилизацию и начать перевозку

войск в район сосредоточения. Кроме того, он просил разрешения вывести в

море флот для противодействия высадке японских армий в Чемульпо и севернее

его. Через пять дней царь ответил телеграммой: “Желательно, чтобы японцы, а

не мы открыли военные действия. Поэтому, если они не начнут действия против

нас, то вы не должны препятствовать их высадке в Южную Корею или на

восточный берег до Гензана включительно. Но, если на западный стороне Кореи

их флот с десантом или без оного перейдет к северу через тридцать восьмую

параллель, то вам предоставляется их атаковать, не дожидая первого выстрела

с их стороны”.

Но еще до этой телеграммы Алексееву было разрешено начать кампанию,

выйти в море для совместного плавания и производства стрельб.

4 февраля в Токио стало известно, что русская эскадра покинула

Порт–Артур. Японское правительство немедленно воспользовалось этим

предлогом, чтобы реализовать свои задуманные планы. На совещании у микадо

было решено начать военные действия без официального объявления войны; тут

же были даны указы об отправке войск в Корею — в Чемульпо и о нападении на

русский флот в месте его базирования. В стране была объявлена всеобщая

мобилизация.

6 февраля японский флот в составе 6 броненосцев, 14 крейсеров и свыше

36 истребителей и миноносцев вышел в море.

В этот день главный командир Кронштадтского порта Степан Осипович

Макаров, тревожась за судьбы русского флота, подал управляющему морским

министерством адмиралу Авелану письмо, в котором писал, что если сейчас не

поставить флот во внутренний бассейн Порт–Артура, то мы вынуждены будем это

сделать после первой ночной атаки дорого заплатив за ошибку.

Письмо Макарова с резолюциями “доложить его величеству”,

“военно–морскому отделу к делам” и “хранить весьма секретно, копий не

снимать” попало в архив. Чиновники морского министерства и Главного

морского штаба остались глухи к голосу беспокойного адмирала.

Алексеев, несмотря на явные признаки войны, не принял мер по приведению

в боевую готовность войск и флота. Напряженные отношения с Японией и разрыв

дипломатических отношений были скрыты от офицеров. В начале февраля

проводились военно–морские учения на русской эскадре.

В ночь на 9 февраля русская эскадра в составе 16 вымпелов стояла

скученной на внешнем рейде по диспозиции мирного времени. Подходы к рейду,

вопреки здравому смыслу, освещались корабельными прожекторами. Дежурные

крейсера “ Аскольд” и “Диана”, вместо того чтобы быть в море, находились

только в готовности на случай выхода по тревоге.

В 11 часов вечера на флагманском броненосце “Петропавловск” закончилось

происходившее совещание у вице–адмирала Старк, на котором обсуждались

мероприятия против возможного нападения противника. Прощаясь с офицерами

перед съездом с корабля, начальник морского штаба контр–адмирал Витгефт

сказал: “Войны не будет”.

Между тем “Соединенный флот” приближался к цели. В 6 часов вечера был

поднят сигнал о начале операции. Того разделил свои истребители на два

отряда: первый отряд состоял из десяти единиц, он пошел к Порт–Артуру,

второй – из восьми – в Талиенван. Броненосцы, крейсера и оставшиеся

миноносцы направились к островам Эллиот. Разделив истребители на два

отряда, Того допустил серьезную ошибку, ослабив их ударную силу; в

Талиенване русских военных кораблей не оказалось.

Командиры первого отряда истребителей на большом расстоянии заметили

русские дозорные корабли и, потушив свои ходовые огни, прошли к Порт–Артуру

незамеченными и выпустили по эскадре несколько торпед. Два корабля,

светящие прожекторами и броненосец “Цесаревич” были надолго выведены из

строя. Только из–за того, что атака японцев была плохо организована и

растянулась во времени, русская эскадра не понесла больших и безвозвратных

потерь.

Утром 9 февраля под Порт–Артуром появились главные силы Того. Русская

эскадра под командованием адмирала Старка вышла навстречу противнику. Бой

длился на контркурсах, причем при приближении японцев к берегу, в бой

вступила крепостная артиллерия с Золотой горы и Электрического утеса. Видя

порт–артурскую эскадру почти в полном составе, которая к тому же осыпала

его снарядами, и тактическую невыгодность положения, Того немедленно

отступил. Старк не преследовал его.

Первый день войны на море был тяжелым испытанием для русского флота.

Война оказалась неожиданно для офицеров, не готовых к ней не только в

военном, но главным образом в моральном отношении. Из–за беспечности

царских чиновников японцам удалось нанести порт–артурской эскадре серьезный

ущерб. Кроме подорванных на порт–артурском рейде кораблей, русский флот

потерял 9 февраля в корейском порту Чемульпо крейсер “Варяг” и канонерскую

лодку “Кореец”.

На должность Старка был назначен С.О. Макаров. 17 февраля Степан

Осипович Макаров вместе со своим штабом отбыл в Порт–Артур. 8 марта

командующий прибыл в Порт–Артур, и немедленно отправился к морякам, от

которых зависела боевая деятельность флота. Соотношение сил в Желтом море к

этому времени было следующим:

|Класс кораблей |Порт–артурская эскадра|Японский флот |

|Броненосцы… |5 |6 |

|Крейсеры броненосные… |1 |6 |

|Крейсеры легкие… |3 |15 |

|Эскадренные миноносцы |24 |19 |

|Миноносцы… |— |более 40 |

Степан Осипович Макаров был очень активным человеком и развил в

Порт–Артуре кипучую деятельность, стремясь усовершенствовать навыки боя во

флоте, также он, небезуспешно, стремился наладить связь флота с береговым

ведомством. Он совершил очень много выходов с эскадрой в море и не

останавливался даже перед численным превосходством противника. Его любили

матросы. В одну из контратак японцев, не ожидая всех броненосцев, Макаров

на “Петропавловске”, имея в кильватере “Полтаву” и 2 крейсера, поспешил на

выручку “Баяну”. Но оказавшись в очень невыгодном положении, под огнем

неприятеля, Макаров повернул к крепости под прикрытие ее батарей. На рейде

к нему присоединились другие корабли, и “Петропавловск”, идя головным, стал

склоняться в сторону неприятеля с намерением атаковать его. Но бой не был

дан. В 9 часов 43 минуты над “Петропавловском” поднялся громадный столб

дыма, раздался громовой взрыв, и через две минуты броненосец, объятый

пламенем скрылся под водой, подорвавшись на минной банке, выставленной

японскими заградителями в ночь на 13 апреля. В японской военной литературе

указывается, что постановка мин не была замечена русскими. В

действительности же неизвестные суда были обнаружены на рейде, и об этом

даже доложено Макарову, однако адмирал не разрешил открывать огня, будучи

уверен, что это свои миноносцы, возвращавшиеся с разведки. По неизвестной

причине Макаров не отдал утром приказа протралить те места, где были

замечены корабли. Не позаботился об этом и его штаб.

Командующий Тихоокеанским флотом погиб вместе со штабом, не осуществив

своих оперативных и тактических планов и намерений. С гибелью командующего

активные операции Порт–артурской эскадры прекратились.

Адмирал Того донес о прошедших событиях в Токио, и через несколько дней

главная квартира решила начать переправу 1-й армии Куроки через реку Ялу. В

случае, если переправа будет проведена успешно, японцы намеревались

приступить к высадке 2-й армии на Ляодунский полуостров.

После смерти Макарова в командование флотом вступил прибывший из

Мукдена Алексеев. Его появление в Порт–Артуре совпало с третьей

бомбардировкой крепости и флота японскими кораблями. Ответный огонь также

велся. Стрельба велась с предельной дистанции ( до 110 кабельтовых ) и

закончилась безрезультатно для обеих сторон. Алексеев игнорировал все

новшества Макарова. Верный своим взглядам беречь флот и ни в коем случае не

рисковать, он немедленно переключил все силы на оборону, жестко пресекая

попытки отдельных командиров действовать в наступательном духе.

Начало военных действий на суше

5 мая первый эшелон японской армии начал производить высадку в районе

Бицзыво. Находившаяся здесь команда русских пехотинцев под огнем японских

кораблей отошла. Генерал–майор Фок, имея вблизи от высадки четыре полка 4-й

Восточно–Сибирской дивизии с артиллерией, не проявил никакой инициативы

оставшись в роли наблюдателя. В течении нескольких дней японцы высадились и

выгрузили все свое вооружение.

А в это время в Порт–Артуре проходили очередные совещание, в ходе,

которых было решено большую часть кораблей разоружить и оружие списать

вместе с матросами на берег. Флотом стал “командовать” ничего не понимавший

в его боевом использовании генерал Стессель. До середины июня с кораблей

было снято и установлено на позициях 166 орудий.

В 11 милях от Порт–Артура, погибли два наилучших японских броненосца,

осуществлявших прикрытие высадки десанта, на минах, поставленных моряками

минного заградителя “Амур”. Кроме того, у японцев произошло 2 столкновения

кораблей, в результате которого были безвозвратно потеряны 1 крейсер и 1

канонерская лодка.

Причины происходившего заключались не только в искусстве русских

минеров, но и в плохой организации флота противника при несении блокадной

службы, в неудовлетворительной разведке, недостаточной тактической

грамотности офицеров и беспомощности их перед минной опасностью.

После гибели адмирала Макарова начался новый этап войны. Русская

эскадра оказалась неспособной вести активные действия на море. Вместо того,

чтобы оставшиеся в строю корабли флота использовать в полную силу на море,

адмиралы Витгефт и Алексеев разоружали их. Японское главное командование

использовало благоприятные условия и произвело без противодействия высадку

десантной армии в тылу Порт–Артура, чем прервало коммуникации крепости с

армией в Маньчжурии. “ Соединенный флот ”, понеся тяжелые потери, тем не

менее продолжал нести блокадную службу и господствовал в Желтом море.

Японские войска, не ожидая, когда Куропаткин сосредоточит силы, наступали.

Порт–Артур оказался под угрозой осады.

Части 2-й японской армии, продвигаясь в направлении Порт–Артура, 17 мая

заняли высоты перед Киньчжоуской (Цзиньчжоуской) долиной и начали

укрепляться в ожидании подхода главных сил. Генерал Оку решил атаковать

укрепленную русскую позицию силами трех дивизий и отдельной артиллерийской

бригады (всего более 35 тыс. солдат при 198 орудиях). Одна дивизия,

высадившаяся во втором эшелоне армии, оставалась для прикрытия с севера.

Укрепленная позиция на перешейке Квантунского полуострова между

Киньчжоуским заливом и заливом Хунуэза представляла собой группу холмов по

фронту до 4 км с понижающимися к заливам скатами; она имела две линии

траншей с ходами сообщения, блиндажами и редутами, огражденными

искусственными препятствиями из проволочных заграждений в четыре – пять

рядов кольев общим протяжением до 6 км. На позиции “колесом к колесу”

стояли 13 артиллерийских батарей – 65 орудий и 10 пулеметов. Хотя в районе

Киньчжоу под общим командованием командира 4-й Восточно–Сибирской

стрелковой дивизии генерал–майора Фока находилось около 18 тыс. солдат,

непосредственно для обороны позиции выделялось всего 14 рот и 5 охотничьих

команд (3800 человек); командовал ими полковник Третьяков – командир 5-го

Восточно–Сибирского полка. Следовательно, японцы превосходили русских в

артиллерии в три раза, а в пехоте почти в десять раз.

Утром 26 мая после артподготовки густые цепи солдат противника

бросились в атаку, но, встреченные ураганным огнем залегли. Тогда огонь

всей японской артиллерии, в том числе и появившихся в Киньчжоуском заливе

канонерских лодок, обрушился на обнаружившую артиллерию. К одиннадцати

часам часть орудий оказалась подбитой, а оставшиеся в строю прекратили

огонь из–за отсутствия снарядов. К полудню первая фаза боя закончилась,

артиллерия неприятеля замолчала, а его пехота ни на одном напралении не

смогла приблизиться к русским окопам на расстояние, позволявшее броситься в

штыковую атаку. Положение японской армии, имевшей против себя всего один

русский полк, было далеко не блестяще. Генерал Фок самоустранился от

руководства боевыми действиями, поручив это командиру бригады генералу

Надеину; но последний ничего не сделал, кроме того, что попытался послать

подкрепления на позицию, которые с пути Фок возвратил обратно. Стессель

отсижывался в Порт–Артуре. Его “ руководство “ выразилось в единственной

телеграмме, предлагавшей Фоку ввести в дело 6-дюймовую пушку Канэ, которая

не была еще и установлена на позиции.

После полудня Фок направил Третьякову записку, рекомендуя усилить левый

фланг, и, получив ответ, что в полку нет ни одной свободной роты и что вся

надежда только на удаль солдат и на мужество офицеров, тем не менее не

выделил из имевшихся в его распоряжении 14 тысяч ни одного солдата. В ночь

на 27 мая 5-й полк отошел к станции Нангалин. В эту же ночь был оставлен

Дальний. Его хорошо оборудованный порт не был разрушен; врагу досталось

много трофеев. Японцы продвигались вперед крайне осторожно и заняли город

только 1 июня.

Под Киньчжоу русские потеряли 20 офицеров и 770 солдат убитыми и

пропавшими без вести, 8 офицеров и 626 ранеными. Потери 5-го полка, из

состава которого выбыло 37% солдат и 51% офицеров, свидетельствовали об

упорстве и героизме. Японцы потеряли, по их данным, убитыми 33 офицера и

716 солдат и ранеными 100 офицеров и 3355 солдат. С оставлением Киньчжоу —

передовой позиции Порт–Артура — противнику была открыта дорога к крепости,

на пути к ней не было ни одного укрепления. Неприятелю достался порт

Дальний, через который на протяжении всей японские армии, действовавшие в

Маньчжурии и против Порт–Артура, получали новые контингенты войск,

боеприпасы, продовольствие. В частности, 11-дюймовые гаубицы для осады

крепости прибыли на театр через Дальний, где имелись приспособления для

выгрузки их с транспортов. В начале июня произошел конфликт между морским,

в лице Витгефта и Алексеева, и сухопутным начальством, в лице Стесселя,

который требовал выхода флота в море без броненосцев, находящихся в доках

на починке. Вышестоящий Алексеев осудил Стесселя и перечислил ему его

непосредственные обязанности. Стессель не успокоился и начал бомбардировать

Куропаткина телеграммами, прося немедленной помощи. В конце концов и

Алексеев, и Куропаткин поняли, что Стессель — трус и паникер, своим

поведением ослабляет моральные силы защитников крепости, и решили отозвать

его из Порт–Артура. Однако дело не было доведено до исполнения, и Стессель

путем подлога и обмана сумел удержаться в крепости.

28 июля японцы заняли высоту 93, господствующую на “перевалах”. Захват

ее не имел никакого значения, но генерал Стессель ухватился за это и

приказал войскам немедленно отходить на верки крепости. Маневренный период

войны на Квантуне закончился. Началась тесная осада и оборона крепости.

Попытка прорыва эскадры во Владивосток

В конце июля стало очевидно, что, если эскадра не оставит Порт–Артура,

она может погибнуть. 30 июля Витгефт получил приказ от Алексеева выйти в

море и попытаться прорваться во Владивосток. 7 августа Витгефт получил

новую депешу главнокомандующего, в которой подтверждались приказания. 10

августа русская эскадра вышла в море. С самого утра за ее маневрами

наблюдали японские миноносцы и крейсеры. Того был своевременно извещен,

какие корабли вышли в море и каким курсом они идут. Того оставлял коридор

для русских, ведущий в Порт–Артур, но на этот раз Витгефт “молча” шел

вперед во Владивосток. Первый бой закончился небольшой перестрелкой, он

Страницы: 1, 2, 3